Я поднимаюсь по ступенькам, и Калейд подводит меня прямо к отцу, который немедленно хватает меня за руки, крепко держа. Пытаюсь вырваться, но он лишь сильнее сжимает и ухмыляется. Да. Он точно из тех мужчин, которые обожают сопротивление. Для меня это не сулит ничего хорошего.
— Я так понимаю, ты никогда раньше не была замужем, — говорит Скарде. — Не волнуйся, я тоже. Ждал тебя, как благородный король. — Я чуть не фыркаю, но мне удается сдержаться. — Кстати, я был создан здесь. — Он оглядывается на трон. — Меня привели сюда, потому что мне хотелось вечной жизни. Темный мне ее даровал. Сделал Королем смерти. Но обманул. Я не совсем понимал, во что ввязываюсь. Он подарил мне невесту. Я трахнул ее, несмотря на то, что она кричала остановиться. Но она не была невестой… не стану посвящать тебя в тревожные подробности, но именно так я стал тем, кто есть.
Он делает паузу, оглядываясь на меня.
— Сначала я был расстроен, что стал таким. Темный пообещал, что однажды моя невеста будет править рядом со мной. Шли годы, Темный не так сильно вмешивался в мою жизнь, пророчество о невесте перешло к древнему народу. Ох, у меня были женщины. Я размножался с ними, создал Калейда, Наталью, бесчисленное множество других. Обращал вампиров, таких как Абсолон. Ты знала, что он раньше был священником? В маленьком городке в Норвегии, на берегу моря. Всеми любимый, беззаботный, богослужебный человек. Когда я, наконец, отважился покинуть этот мир, то питался любым, кто попадался на пути. Нашел Абсолона, и был настолько очарован его преданностью, его благочестием, что подумал… а если изменить его? Что, если вытеснить из него любовь к Богу? В конце концов, это произвело бы на Темного впечатление, как ничто другое. Я взял и укусил Абсолона. Выпил его кровь. Почти убил, но потом заставил выпить мою кровь и вернул его к жизни как вампира.
Он вздыхает, разочарованно качая головой, но мое сердце разрывается от желания побольше услышать об истинном происхождении Солона. Думать о нем как о счастливом, всеми любимом религиозном человеке, живущем своей жизнью, своим призванием, а потом появляется это чудовище и уничтожает каждую частичку его души… это слишком.
— Я не знал, что создам такое безумное существо, — продолжает Скарде. — Я хотел, чтобы Абсолон стал похож на меня, правил вместе со мной. У меня были такие большие надежды. Но он… он был полон чудовищной ярости, я не мог его укротить. Абсолон не стал тем протеже, на которого я надеялся, но все еще чувствовал себя его отцом. Я потратил столетия, делая все, что мог, дабы помочь ему, надеясь, что однажды он образумится. Жаль, что, когда тот наконец это сделал, то не захотел иметь со мной ничего общего. Это было больно, Ленор. Это правда было больно.
— Но, — добавляет Скарде с очередным вздохом, поднося мои руки к своим губам и покрывая холодными поцелуями костяшки пальцев, отчего меня охватывает отвращение, — если бы не Абсолон, меня бы здесь с тобой не было. Так что, полагаю, у всего есть причина, не так ли? — Он смотрит на Калейда. — Ты готов приступить к церемонии?
Калейд моргает, глядя на него.
— Что? Я не служащий.
Скарде улыбается.
— Да без разницы. Мы же в другом мире. — Он протягивает руку и кладет ее мне на затылок, притягивая к себе. — Нам лишь нужна твоя кровь.
Я открываю рот, чтобы возразить, но тут он прижимается своими губами к моим, целует, а затем… ЧЕРТ.
Он кусает меня, впивается в губы, вонзает клыки, разрывает мой рот на части.
Я кричу, пытаясь отбиться от него, но не могу. Кровь наполняет мой рот, стекает в горло, душит.
— Отец, — резко произносит Калейд.
Но Скарде не слушает. Он продолжает кусать, извивается у меня во рту, словно даже у его языка снизу ряд клыков.
Какого хрена?
Я снова кричу от ужаса, чувствуя, что он превращается у меня на глазах в монстра, но звук теряется. Мой язык разорван и кровоточит, и он высасывает почти всю мою кровь.
Наконец, он отстраняется с измазанным моей кровью ртом. Мои губы, десны и язык горят от острой боли от рваных ран.
— Полагаю, поцелуй принято приберегать на конец, — замечает он, высовывая язык, слизывая кровь с подбородка, и я вижу крошечные клыки внизу.
Меня сейчас стошнит.
Я отворачиваюсь, и меня рвет, кровь и черт знает что еще выплескивается из моего желудка и разбрызгивается по камням.
— Ты не такая вампирша, как я думал, — мягко говорит он. — Не волнуйся, справишься.