— Как я и ожидал. — Он смотрит на Калейда, который все еще прижимает меня к себе. — И, как я уже говорил тебе. Ты не Солон, мальчик. Теперь, встретившись с ним лицом к лицу, я точно понял.
Мое сердце сжимается.
— О чем ты говоришь? Ты видел Солона?
Джеремайс ужасно ухмыляется.
— Кому, по-твоему, принадлежат лапландские ведьмы? Мне. А теперь и Темный орден. Удивительно, что может сделать магия. — Он сочувственно наклоняет голову. — Не волнуйся, я не убивал Солона и его друга. Они просто прикованы цепями в месте, откуда нет выхода, будут вечно голодать. Теперь его мир наполнен бесконечными мучениями, болью и пытками, особенно после того, как я рассказал ему, что с тобой случится.
Я смаргиваю слезы, мое сердце разрывается в груди.
Солон.
Нет, только не Солон.
— Ты гребаный монстр! — кричу я.
— Мы все здесь монстры, Ленор, — возражает он, надменно вздергивая подбородок. — Ты уже должна была привыкнуть. — Затем Джеремайс кивает Калейду. — Делай с ней, что хочешь. Я не убью ее, но и тебе мешать не буду.
— Уже идешь на компромисс? — бубнит Калейд себе под нос. Затем он прикладывает свою холодную руку к моей щеке, ухмыляясь окровавленными зубами. — Что ж, Ленор, полагаю, твое «нет» — значит «нет». Я должен уважать это. К сожалению, еще это означает, что ты мне тоже больше не нужна.
Калейд встает, поднимая меня на ноги. Я все еще так слаба, что едва могу стоять. Не знаю, как он выкачал из меня столько крови, почему я не исцеляюсь. Но у меня такое чувство, что Джеремайс как-то связан с этим.
Затем Калейд подхватывает меня на руки и несет вниз по лестнице.
Но Темный орден стоит у нас на пути. Зловоние хаоса и смерти наполняет нос, я склоняю голову набок.
Калейд сжимает меня крепче, и я слышу, как учащается его сердцебиение.
Он боится Темного ордена.
Он не имеет над ними контроля.
— Дайте им пройти! — гремит голос Джеремайса, и внезапно красное море плащей начинает расступаться, открывая путь к выходу.
Калейд делает глубокий вдох и идет вперед.
Сотни шепчущих голосов наполняют мою голову, когда мы проходим мимо. Я не могу разобрать, что они говорят, если это вообще язык, известный на земле. Но они шипят, шепчут и поют, и каждый звук пропитан злобой. Я знаю, что Калейд тоже это чувствует, потому что его темп ускоряется, пока мы, наконец, не выходим из дворца и не оказываемся в снегу.
— Скорее бы они оказались под моим контролем, — бормочет Калейд себе под нос, направляясь к багровому океану.
— Куда ты меня несешь? — спрашиваю я, на мгновение поднимая голову. Мы здесь одни, Темный орден и Джеремайс остались в руинах. Здесь только я, Калейд, бушующее море и красные огни над головой.
— Меня легко вдохновить, — признается он, глядя на меня сверху вниз. — Брат в некотором смысле вдохновил меня, твой отец тоже. Видишь ли, не хочется убивать тебя, Ленор. Веришь или нет, я действую не так. У меня есть кое-какие моральные принципы. Но мне нужно избавиться от тебя, а как это сделать — всегда была небольшая загадка.
Калейд ставит меня на ноги, и я понимаю, что мы оба стоим на вершине короткого пирса. В конце пирса стоит клетка, золотая, как будто сделана для гигантского попугая.
— Видишь? Мое решение. Отцу тоже нравилось так делать, когда тот не отрубал головы. Он специально сконструировал ее. Смотри, я посажу тебя в клетку, сброшу с края, и ты пойдешь ко дну. Никто не знает, как убить тебя. Так что, если все так же, как с вампирами, то ты застрянешь в этой клетке, на дне моря, на всю вечность. Вечно живая, вечно тонущая. Сходящая с ума. Точно так же, как и Солон, — смеется он. — Довольно романтично, не правда ли? Знать, что вы проведете остаток своей долгой жизни, проходя через это вместе?
— Ты сумасшедший, — удается выдавить мне.
— Не-а, — возражает он, хватает меня и тащит по причалу, беспомощно запихивая в клетку. — Просто творческий подход.
Я хватаюсь за прутья, когда дверь клетки оказывается закрыта, смотрю на Калейда широко раскрытыми умоляющими глазами. Мной овладевает ужас.
— Не делай этого, Калейд. Так делал твой отец, а ты сказал, что не хочешь быть похожим на него.
— Я не такой, как он, — огрызается он. — Есть шанс, что я передумаю и приду забрать тебя, если ты не будешь мертва. Но сейчас нужно, чтобы ты убралась с моего пути. Ты мешаешься. Как только я убью Джеремайса, у меня будет время подумать.
Калейд отодвигает клетку назад, пока та не свешивается с края причала.
— Передавай привет бездне, — говорит он.
Затем пинком сбрасывает клетку с пирса.
И я ныряю в глубину.