Это все моя вина.
Я убил единственного человека, который значил для меня все.
…
Через несколько минут прибегают врачи скорой помощи.
— Сэр, нам нужно, чтобы вы уложили ее на землю и покинули комнату, — говорит один из них,но я не могу думать из-за грохота в голове.
Чья-то рука снова легла мне на плечо, но с гораздо большей силой, и я посмотрел на того, кто бы это ни был, только для того, чтобы снова найти Эйса.
— Чувак, ты должен ее уложить. Если ты хочешь, чтобы у нее был хоть какой-то шанс пережить это, ты должен позволить им попытаться спасти ее, — его собственные глаза наполняются непролитыми слезами.
Я смотрю на своего маленького бунтовщика. Наклонившись, я в последний раз целую ее холодные бледные губы, прежде чем прошептать.
— Я люблю тебя, Мэри, — мой голос ломается, когда я осторожно кладу ее на влажную землю. Хватаю фотографию и нерешительно выхожу из комнаты. Я оглядываюсь назад в комнату, прежде чем слышу, как один из мужчин говорит, что у нее слабый пульс.
Эйс выходит со мной, прежде чем отвести меня от нескольких задержавшихся взглядов.
— Эйс, — я задыхаюсь от своих слов, мгновенно заставляя его притянуть меня в свои ожидающие объятия, пока он стоит рядом со мной.
Я плачу по женщине, которая может не выбраться из этого живой. Я плачу из-за того, что я сделал. За то, что поверил им больше, чем ей.
Тот факт, что я причинил ей такую боль, что она больше не хотела жить. Чуть позже Мэри выкатывают на каталке.
Не останавливается, когда Мэдди пытается вмешаться, чтобы выяснить, куда они ее повезут. Я следую за ними наружу, по пятам. Не сдаваться, пока мне не дадут какой-то ответ. Я хватаю мужчину за руку после того, как они усадили Мэри в заднюю часть машины скорой помощи.
— Если ты не скажешь мне, куда, черт возьми, ты ее везешь, ты будешь следующим человеком, который покинет этот дом на машине скорой помощи, — яд просачивается в каждое слово, которое выходит из моего рта.
— Полегче, сынок. Она потеряла слишком много крови. Ее шансы выжить сейчас 50/50, — он снова смотрит на машину скорой помощи, где его ждет другая медицинская помощь.
— Я бы помолился и понадеялся на лучшее, — он хватает меня за плечо, прежде чем прыгнуть в заднюю часть машины скорой помощи.
Я стою и смотрю, как огни сзади исчезают вдали. Сирены начинают затихать вместе с ними.
Глава десятая
Энтони
— Где ты, черт возьми, Тайлер? — спрашиваю я, поднося телефон к уху.
— Мне пришлось уйти оттуда, чувак. Слишком много полицейских. Думаю, я облажался. Лезвие. Я оставил лезвие в ванной. Мои отпечатки повсюду, — не думаю, что я когда-либо слышал, чтобы Тайлер говорил так испуганно.
— Успокойся, Тайлер. Я возьму лезвие. Только заблокировали вход. Они все еще допрашивают людей.
Пробираясь в сторону ванной комнаты внизу, я стараюсь не отрывать глаз от земли подо мной.
Несколько полицейских допрашивают последних участников вечеринки, которые еще не ушли. Эйс, Дэймон, Рóман и Себ все еще находятся у входа, а машина скорой помощи покидает территорию.
Зная, что мне нужно отвлечь от себя все внимание, я тихо иду в ванную, ныряя под полицейскую ленту, прежде чем медленно повернуть ручку. Прежде чем войти, я оглядываюсь через плечо, чтобы убедиться, что никто не смотрит.
— Хорошо, я в ванной, — как только я включаю свет, весь цвет сливается с моего лица. Повсюду кровь. Ванна все еще полна окровавленной воды.
Сердце бьется в груди, как боевой барабан, и я быстро осматриваю ванную. Мои уши наполняются звуками собственного дыхания, паника охватывает меня с головы до ног.
Лезвие — где, черт возьми, лезвие?
Голос Тайлера вырывает меня из безумной паники.
— Энтони, ты нашел его? — я не отвечаю ему, направляясь к ванне. Возможно, он упал в воду. Когда мы излагали наши планы, казалось, что все пройдет гладко. Но теперь, в центре этого хаоса, я стою, и мое отчаяние растет.
Продолжительность каждой секунды делала суровость наших действий еще более серьезной. Последствия нависли надо мной и грозят поглотить меня. Наши родители не смогут вытащить нас из этой ситуации. Если Себ узнает, что мы это сделали, он даже не подумает оставить нас в живых. Вся ложь, которую мы сказали той ночью, наконец-то настигает нас.
Я лихорадочно обыскиваю ящики, небрежно отбрасывая их в надежде найти потерянное лезвие. Я даже смотрю на дно ванны. При этом кроваво-красная вода залила мои руки и рубашку. Я даже заглядываю под коврики.
Повсюду.
Я оглядываю все вокруг. Тяжело удержать что-либо дрожащими руками. Жгучее сожаление поглощает мои мысли в сочетании с потом, который теперь покрывает мой лоб.
— Черт возьми, Тайлер, я не могу его найти, — мое дыхание стало глубоким.
— Оно, блядь, пропало, — Тайлер кричит по другую сторону телефона, который выскользнул из моих рук, когда открылась дверь в ванную. Себ стоит там с лезвием. Крутит его на указательном пальце, когда я делаю шаг назад.
Глава одиннадцатая
Себастьян
Ярость , которую я чувствую, кипит в моей груди, и вот-вот вырвется наружу.
— Зачем тебе лезвие, Энтони? Уголок порезал кончик моего пальца, когда я его крутил.
На уголке виднеется маленький камешек крови.
— Ч-что? — он заикается и делает шаг назад, когда я отталкиваюсь от дверного косяка. Я подхожу ближе к нему, а он съеживается от страха, как только его спина касается стены.
— Я дам тебе последний шанс ответить мне, и, возможно, я сделаю это быстро, — безумная улыбка появляется на моем лице при мысли о том, чтобы взять это лезвие и вспороть ему живот.
— Мне… мне жаль, Себ, мне… мне так жаль, — страх, запечатленный на его лице, вызывает во мне новую волну ярости. Телефон, выпавший из его рук, теперь лежит на полу позади меня. Быстро поворачиваясь, я поднимаю его, зная, что на том конце провода Тайлер.