Покончив с предварительными намётками освоения территории, общество окончательно перемешалось. Юрек с Майкой дорвались до вина, которое и в самом деле оказалось приличным Боженка отловила Зютека, почти потерявшего Вертижопку из виду. Цели своей она достигла, поскольку высматривавший вожделенный объект сантехник согласился на всё и дал честное пионерское разрешить любые водопроводные сложности. Доминик, Стефан и Павел, тоже из их бюро, заарканив электрика Славика, прочёсывали местность в поисках места под трансформатор, остальные развлекались кто как мог. Экология в количестве шести человек всё слабее протестовала против использования речки (она же озерцо), а мужская часть коллектива — три боевые единицы — вообще повернулась к водному объекту задом, а передом к упрямо фланировавшей туда-сюда Вертижопке, чей соломенный кокон мелькал поблизости от смешанной электро-конструкторской группы. Майка перестала обращать на неё внимание.
Не замечала она и тех, кто обращал внимание на неё.
А следовало бы…
— Голова моя садовая, совсем из ума вон, собиралась же тебе рассказать, что я из Анюты выдоила, — жаловалась Майке Боженка в телефон. — Ты где?
— В городе. Оформляю тут по вдохновению небольшую витринку. А что?
— Меня сейчас тоже нет. В Юзефове испаскуженный участок, с полгектара будет, пытаюсь в божеский вид привести. Что бы обо мне ни говорили, а зелень я уважаю и так измылиться над природой не позволю. Осталось уже немного, а ты как? Надолго ещё твоего вдохновения хватит?
— На час, не больше.
— Тогда давай встретимся. Ты где будешь?
— В твоей конторе, — недовольно сообщила Майка. — Клиент упёрся — интерьеры ему подавай, желает, видите ли, утвердить рабочий вариант. Электрика его смущает…
— Во-первых, она не моя, а во-вторых, она меня тоже.
— Погоди, «она не она твоя тоже» — что?
— Тоже смущает. Очень это экологически сберегающее освещение сомнительно выглядит, давай лучше не будем об этом, а то я совсем расстроюсь. В общем, договорились, уж как-нибудь сыщем друг друга в этом не нашем лабиринте, часа через два увидимся.
Несмотря на размеры лабиринта, сыскались без проблем, поскольку отделы — архитектурный и освоения территорий — находились почти рядом. Майкин клиент требовал особо заковыристого освещения, и ей пришлось, вцепившись зубами и когтями в электрика Славика, подсовывать его заказчику в качестве ритуальной жертвы. Жертва то и дело чихала направо и налево.
— Не слюнявь мои рисунки! — возмущалась Майка. — И клавиатуру не смей!
— Всё она виновата, — тут же перевел стрелки на Боженку рассморкавшийся Славик. — Припёрлась и миазмы свои распускает, пыльцу проклятую, а у меня аллергия.
— Пыльца, дорогуша, по весне, — снисходительно поучила его Боженка, вплывая в помещение архитекторов, — а сейчас октябрь на твоём сопливом носу. В земле никакой аллергии не водится, и вообще я в сортире отмылась, так что не мели ерунду.
— Так быстро с участком справилась? — удивилась Майка.
— Совсем наоборот, разругалась. Этот сукин сын, жмот недорезанный, за каждый сантиметр земли удавится, жилой комплекс у него, как же! Банка со шпротами, а не комплекс, трущобы для аноректиков!
— А почему для аноректиков? — живо заинтересовался Славик.
— А никто толще не поместится. Туда не то что машина не проедет, мамаша с детской коляской не протиснется! А о дорожках и говорить нечего!
— А разрешение на такую застройку кто давал? Небось, не государственная тайна?
— Никакая не государственная, а какое-то Жут, я на печати подглядела.
— Что за Жут? С мягким знаком?
— Без. И непонятно, он это или она, так как от имени только первая буква — «Ж». Жут. Удачное сочетание. Вот бы эту тварь отравить, деньги вытряхнуть и пожертвовать на бездомных собак. В вашем муравейнике кофе найдётся?
Все присутствующие слушали с огромным интересом. Боженкины излияния пришлись на финальную фазу согласования тех самых осветительных проблем, но даже инвестор, он же владелец многофункциональной резиденции, оторвался от своих заморочек и увлёкся чужими. Оглядев помещение, он сочувственно произнёс: