При одной только мысли, что мог бы там застать свою неземную любовь, ему стало худо. Пребывая в состоянии некоторого отупения и расстройства, он почему-то отключил домашний телефон, позабыв, что мобильник оставил в офисе, затем нырнул в холодильник, а потом заглянул в морозильник.
В холодильнике обнаружилось пиво, а в морозильнике нечто, что сразу опознать не удалось, но явно съедобное. Понюхал. Пахло слабо, но вкусно и знакомо: говяжьей вырезкой в грибном соусе. На пластиковом контейнере прочёл: «Жаропрочное. Микроволновая печь — 10–12 минут».
Ни о чём не думая, Зютек сунул еду в микроволновку, налил себе пива и уставился на зажужжавшее устройство. Минут через пять он сообразил, что не мешало бы помыть руки, и отправился в ванную. Мыло выскользнуло из рук и усвистало, разумеется, в самый дальний угол, за стиральную машину. Пока доставал, споласкивал и вытирал, микроволновка запищала.
Зютек извлёк мясо и принялся за еду.
Боже, какое это было чудо! С каждой ложкой, а он орудовал ложкой, помогая себе очень сухой коркой хлеба, внутри у него всё менялось. Злость на Вертижопку стихала, да и сама Вертижопка бледнела и расплывалась. И что ему втемяшилось в башку так за ней носиться? Совсем сбрендил, не иначе сглазили. Спрашивается, что в ней такого? Пресловутый ветряк? Вот уж глаза намозолил! Зютек только теперь дал себе отчёт, как его раздражали в последнее время вертлявые ягодицы. И это от них, ягодиц этих, он до такой степени сдурел?
Сожрав всю вырезку с грибным соусом, Зютек чуть не вылизал тарелку, но пилить себя не перестал. Теперь уже злился на себя. Ну, видали такого урода, придурка конченного, ловеласа хренова! Приятные ощущения в желудке ускорили мыслительный процесс, и он сообразил, что с самого начала, как только понюхал вкуснючее блюдо, сразу почувствовал что-то знакомое, и чувство это с каждой ложкой усиливалось и выкристаллизовывалось. Был Зютек человеком мягким, но не трусом, а потому, собравшись с силами, облёк чувство в слова.
Луиза. Конечно же это была Луиза. Его бывшая жена. Только она готовила такое обалденное мясо в соусе, самое лучшее в мире.
Всё правильно. Луиза.
Кретин. Дегенерат. Скотина распоследняя. Как теперь вымаливать прощение? И он со стоном треснулся лбом о стол.
Правда, ни эта последняя встряска, ни весь предыдущий процесс интенсивного мышления не заставили его озадачиться, откуда же взялась в морозильнике потрясающая говяжья вырезка в грибном соусе?
— Пока ещё не знаю, — рассеянно ответила Беата на другом конце провода. — Я при этом не присутствовала, только сейчас заступаю на дежурство. Но если она твоя подруга, особо не надейся…
— Нет! — поспешила возразить Майка. — Никакая не подруга. Меня расстроят только хорошие вести.
— А… понятно. Погоди до завтра, нарочно задержусь, она должна на перевязку прийти. Но если её хорошо зашили, то я — шах персидский. Голову даю на отсечение, что этот бракодел постарался!
— Неужто доктор Убегайло?
— Нет, но подозреваю, что у него повсюду братья-близнецы. Придётся тебе подождать, отзвонюсь, когда её осмотрю.
Майке, собственно говоря, было не к спеху. Мир вокруг явно стал приветливее: во-первых, Доминик позавтракал с детьми, как нормальный отец, и в отличном настроении; во-вторых, из Стокгольма позвонила Данута — подтвердить, что подряд на жилой микрорайон гарантирован на все сто, а проекты по одежде на осень Майке пришлют с курьером на будущей неделе — лично проследит, поскольку понимает, что компьютер искажает цвет; а в-третьих, сама Майка почувствовала непривычную свободу. Никаких срочных заказов, две ерунды закончить — плёвое дело, а кроме всего прочего, у неё есть деньги. Больше, чем когда бы то ни было!
Майка позвонила Боженке.
— Приезжай сюда, — простонала та в трубку. — Я никуда двинуться не могу. Тут ксёндз с электриком ругаются. Занимаюсь озеленением прикостёльной территории. Да это всё пустяки, потому как скоро у меня совсем шарики за ролики заедут от прочей неразберихи! Давай лучше ты подтягивайся, глядишь, хоть наполовину спячу.
Электрика со священником Майка в мастерской озеленителей уже не застала, а касательно Боженки — профессионально та была в здравом уме и твёрдой памяти.
— Подумаешь, проложил провод под корнями двух деревьев, а ксёндз крик поднял, да это не беда, пересажу я его деревья, в смысле садовник пересадит, только я теперь уже совсем ничего не понимаю, а тут еще спортивная гостиница на консультацию вот-вот припрётся!
— Надеюсь, спортивная гостиница тебе мозги не пудрит?