«Почему тебя стошнило, София?» — спросил Алессандро.
Я сглотнула. — Думаю, я плохо себя чувствую. Прошлая ночь… была очень напряженной». Ощущение, что незнакомые руки толкают мое тело, меня охватило содрогание.
Алессандро присел передо мной. Его лицо было знакомым. «Почему ты злишься?» Я спросила.
«Ты знаешь, мне не нравится твоя ложь». Он сказал.
Я быстро отвернулась от него, не зная, что делать дальше. Папины предостережения повторялись в моей голове.
Но мне не о чем беспокоиться, потому что Алессандро был намного умнее, чем я полагала. «Ты беременна, не так ли?» Это не было большим вопросом. Похоже, он уже знал ответ.
Я кивнула. "Откуда ты знаешь?"
«Помимо странных блюд, которые ты готовила на ужин в последнее время, мне было достаточно комментариев деда. А теперь ты мне это подтвердила». Он подробно рассказал о событиях, не казался злым или счастливым по поводу новостей.
"Ты не возражаешь?" Я спросила.
Мускул на его челюсти дернулся, но он ничего не сказал.
Молчание тяготило меня.
«У меня восемь недель». Я сказала. «Приложение, которое я установила, теперь он размером с малину».
Он ничего не сказал. «Доктор Парлатор сказала, что все идет гладко. Ребенок растет хорошо, сонограмма показала, что околоплодных вод достаточно и там все хорошо. На следующем приеме доктор Парлатор сказала, что мы должны услышать сердцебиение, что очень волнительно. В прошлый раз у меня сформировалось сердце, но я не услышала этого, потому что машина не работала».
Я не понимала, как сильно хотела поговорить о беременности, пока не начала.
«Живот еще не показывается, но доктор Парлатор сказал, что живот действительно не начнете показываться при первой беременности до 20 недели. Но мое тело сильно меняется. Мои сиськи становятся больше, а пятна темнеют. Доктор Парлатор сказала, что во время беременности у многих женщин возникает меланодермия, когда они беременны, когда у вас темнеют веснушки или родинки. Или могут появиться пятна. Она сказала, что мне нужно больше пользоваться солнцезащитным кремом».
Алессандро продолжал смотреть на меня. Я не могла закрыть рот.
«Я не выгляжу беременной, но я определенно чувствую это. Меня все время тошнит, и все пахнет. Как будто даже запахи, которые действительно приятны, вызывают у меня рвоту. Это действительно странно. Я все время вздуваюсь. Но я почти не ем, потому что все мерзко. Итак, ты знаешь… мое тело само включается… — я замолчала. Вернулась тишина.
«Ты собираешься что-то сказать?» — выпалила я. «Я вот-вот упаду замертво из-за недостатка кислорода, а ты молчишь».
"Он точно мой?"
Из всего, что я хотела, чтобы он сказал, этого определенно не было. «Я собираюсь притвориться, что ты только что не сказал этого».
Алессандро приподнял подбородок. «У нас однажды был секс, София». Ясно, что прошлую ночь не в счет.
"Почему ты такой злой?" — спросила я раздраженно. «Беременная жена — это очень удобно, Алессандро. Разве это не моя работа? Чтобы сделать маленького Роккетти?
«Ты так думаешь».
"Что ты имеешь в виду?"
Мой муж поднялся на ноги, возвышаясь надо мной. "Кто еще знает?"
«Оскуро, мой отец». Я потерла живот. «Я полагаю, некоторые люди подозревают».
Алессандро потер лицо. «Ты не должна никому рассказывать».
Эти слова произнес мой муж, но я слышала только отчаянный голос отца. Я все еще чувствовала фантомную хватку его руки на моем запястье и чувствовала запах вина в его дыхании.
Никому не говори.
Почему бы и нет, папа?
Я не могу тебе сказать…
«Почему нет, Алессандро?» Я спросила. «Почему я не могу никому рассказать о своей беременности?»
Он ничего не сказал.
"Ты можешь сказать мне?"
Его темные глаза посмотрели на меня. «Ты не должна ничего говорить, и ты не должна сомневаться в моих причинах».
«Ты все время спрашиваешь меня. Почему я не могу отплатить за услугу?»
«Осторожно, София, — предупредил он.
Я подняла подбородок выше, игнорируя свои инстинкты, кричащие мне, чтобы я отступила. "Или что? Ты поймаешь меня и убьешь?»
Алессандро не выглядел удивленным.
Когда он ничего не сказал, я настояла. "Почему? Почему ты мне не скажешь? В чем главный секрет?»
На лице Алессандро промелькнула вспышка боли и исчезла в мгновение ока. «Нет большого секрета». - тихо сказал он.
«Лжец». Я прошептала. «Ты не позволяешь мне лгать тебе, почему ты можешь лгать мне?»
«Мой долг — защищать тебя и заботиться о тебе, София». - сказал Алессандро. «Ты сделаешь то, что я тебе говорю, и ты никому не скажешь ни слова о своей беременности. Понятно?