«Ты создаешь настоящую сцену». Я вздохнула. Было неприемлемо быть так близко на танцполе.
Я почувствовала улыбку Алессандро мне в ухо.
"Ой? У нас будут проблемы?» Старое слово, которое я сказала несколько ночей назад, витало в воздухе между нами.
«Мы могли бы сделать». Мне было жарко, я покраснела.
«Наша семья не известна своей прогрессивностью».
Алессандро раскачивал нас из стороны в сторону.
«Возможно, нам следует быть немного более прогрессивными».
«Богохульство». Я прошептал. «Не позволяй никому поймать тебя на этом».
Он одарил меня злой ухмылкой. «Ты так боишься попасть в беду». Его голос был забавным. «Что, если бы я пообещал защитить тебя?»
«Ты уверен, что сможешь сыграть против Нины Дженовезе?» Я спросила: «Она довольно грозная женщина».
"Конечно. Вы с Ниной друзья? Вот почему ты хотела, чтобы я дал Неро для Давиде».
Я покачала головой, сближая наши лица. «Мы союзники, семья. Я самая высокопоставленная женщина в семье, но еще очень молода и неопытна. Она… взяла меня под свое крыло».
Алессандро издал низкий звук согласия. «Я уверен, что ты с легкостью превзойдёшь её».
«Мужчины», — засмеялась я. «Так конкурентоспособно, так хочется победить всех вокруг. Зачем мне отчуждать себя от женщин, ведя себя так агрессивно? Иногда союзники лучше врагов».
«Твоя идеология не зайдет так далеко, для Мужчин». Он сказал. Алессандро вытащил меня для вращения, прежде чем снова прижать к своей теплой груди. Мне пришлось физически не позволить себе положить голову на его сердцебиение.
— Тогда повезло, что я не солдат.
Алессандро провел рукой по моему боку, приближаясь к моим наиболее чувствительным участкам. Несмотря на все слои, которые предлагало мне, платья с таким же успехом могло не быть. Я чувствовала жар от его прикосновения прямо к моей кости. «Мм, действительно повезло». Он промурлыкал. По шее пробежали мурашки по коже.
Его взгляд был слишком пристальным, слишком напряженным. Я чувствовала, что он был в одном слове от того, чтобы спустить меня на пол, и я была полностью готов позволить ему, несмотря на то, что находилась в худшем из возможных мест. С силой, которой я не знала, я оторвалась от его взгляда. Но мое тело не отпускало меня, и я положила голову ему на грудь, прислушиваясь к мягкому биению его сердца.
Алессандро наклонился и прижался губами к моей макушке. «Прячишься, София?» Я обвела глазами комнату и увидела Серхио и Нарцису. Он говорил с Габриэлем Д'Анджело, выглядя жестоким и гордым. В то время как Нарциса была тихим присутствием рядом с ним, почти целиком с тенями.
«Как ты думаешь, из Серджио и Нарцисы получится хорошая пара?»
Я почувствовала, как его губы изогнулись в улыбке. «Я думаю, что Серджио придется пережить некоторые болезни роста в своей новой роли мужа».
«Приходилось ли тебе страдать от болезней роста? Или ты был прирожденным? "
"Естественный".
«Я знаю твою жену, которая может не согласиться».
Алессандро рассмеялся. "Ты? Спроси, нравится ли ей кредитная карта.
Инстинктивно я взглянула на него, ярко улыбаясь. «Ей это очень нравится».
Мы встретились глазами, оба развлекались. Как только я встретился с его темными глазами, мое сердце снова забилось. Все так чувствовали? У всех сильно забилось сердце, когда они смотрели в глаза Алессандро Роккетти? Неужели им тоже приходилось сжимать бедра и игнорировать растущую боль в груди? Мне всегда было так жарко, когда я была с Алессандро.
«София», — выдохнул он.
Я кивнула, слишком далеко зашла для слов.
«О, моя София». Алессандро прижался ко мне лбом, его руки сжались на моих бедрах. Затем он сказал самое удивительное, но самое сладкое, что он мог сказать: «Если ты действительно хочешь помолвку, я тебя устрою».
На моих губах появилась улыбка. «Может, тебе стоит дать Серджио несколько советов о его новой роли».
Алессандро коротко улыбнулся. Но потом на его лице появилось странное выражение, как будто ему было неприятно смеяться. «София, — сказал он, — мне нужно кое-что тебе сказать».
Резкая перемена в его тоне смутила меня. "Все в порядке?"
«Есть кое-что, что тебе нужно знать. Это о твоей сестре…»
Резкий голос прорезал нашу дымку: «Я возьму Софию на танец».
Мы оба повернулись, и Алессандро крепче сжал меня. Дон Пьеро стоял не дальше метра, его лицо было дружелюбным, но его осанка была напряженной. Я сразу же покраснела, когда ко мне вернулись звуки из комнаты — мы с Алессандро были на публике, но вспыхнули друг на друга, не обращая внимания на мир.