Ко мне подошел Энрико. «Пойдем, София». Он сказал, недобро. «Это не место для женщины».
Я крепче держалась за мужа.
"Что это означает?" — потребовал ответа Дон Пьеро, выходя вперед. Он командовал комнатой и выглядел несомненно рассерженным.
«Пьерджоржио Роккетти, вы арестованы». - сказал агент Дюпон. «Пойдемте тихо, и ваша семья не пострадает».
Дон Пьеро перевел взгляд на Алессандро, а затем на меня. Его челюсть сжалась. «Нет необходимости в насилии, агент». Он сказал. «Я полностью вам помогу».
Агент Дюпон резко улыбнулся. «Алессандро Роккетти, Давиде Дженовезе, Энрико Роккетти также находятся под арестом».
"За что?" — мрачно спросил Алессандро. Он не беспокоился о том, чтобы вести себя цивилизованно, в отличие от своего деда.
«За связи с организованной преступностью». Из-за спины спецназа раздался голос.
Я нахмурилась. Я знала этот голос…
«София», — дергал меня Роберто, когда Энрико сдался. "Сейчас же."
Тела отряда спецназа снова переместились, и сквозь них проскользнула женская фигура. Как и другие сотрудники ФБР, она тоже носила бронежилет с надписью «ФБР» и боевые ботинки. На ее плечах в кобурах висели пистолеты, готовые к выстрелу в любой момент.
Но…
Ее волосы были моего цвета, ее глаза были моими. Я знала ее лицо с самого рождения. Ее руки толкали меня и обнимали, а пальцы на этих руках заплетали мне косу и отмечали мою домашнюю работу.
«Нет…» — запнулась я. Алессандро поймал меня.
"Нет нет."
Она шагнула ко мне, такая знакомая, такая живая.
Это было невозможно — это неправда. Я представляла себе это, я действительно сходила с ума. Я спала или была пьяна или стала жертвой беременности.
Но не было никакого выхода… «Соф», — выдохнула она.
Ее голос… о, Боже, ее голос. Это прозвище. Я слышала это более миллиарда раз в своей жизни. Соф, она смеялась. Соф, она плакала или кричала. Я никогда не была Софией, всегда Соф.
Шум поднялся по моему горлу. «Кэтрин», — сказала я. "Кэт."
Я схватила Алессандро. «Моя сестра жива, — хотела я сказать. Но потом я заметила его выражение. Не было ни удивления, ни шока.
Я повернула голову и поймал выражение лица Дона Пьеро. Он тоже не был шокирован. Ни Энрико, ни Сантино, ни Роберто, ни Карлос-старший. Гости выглядели шокированными… но не Оскуро. Серхио не были.
Я разыскала своего отца. Его дочь воскресла из мертвых — и он совсем не выглядел шокированным или удивленным. Вместо этого он смотрел на меня с агонией на лице.
Я ослабила хватку и отошла от Алессандро.
"Ты знал." Я сказала. «Вы все знали».
Глава двадцать вторая
В комнате для допросов было очень холодно. Это была квадратная серая комната с единственным окном в задней стене и одиноким столом и стульями. Я уставилась в окно, и выражение моего лица отразилось на мне. Мои волосы спадали с булавок, глаза были красными и опухшими, и моя кожа имела серый оттенок.
Ты знал. Вы все знали.
Мой разум крутился сам по себе, соединяя вещи воедино. Случаи проносились мимо моего мозга, заставляя меня чувствовать себя все глупее и глупее, когда меня охватило осознание.
Внезапный брак… Не было ни помолвки, ни объявления. Дело было не в любви или деньгах, а в том, чтобы держать меня рядом.
Отставка папы. Я надеялся на кого-то более мягкого для тебя.
Почему Алессандро не разыскивал меня по ночам после свадьбы.
Семья Роккетти относилась ко мне с подозрением… они не хотели, чтобы я получала свидетельство о борьбе с мафией или подслушивала их разговоры.
Папа напивается, его мольба к Богу, чтобы его девочки были в безопасности.
Дюпон приближается ко мне.
Желание папы и Алессандро сохранить беременность в секрете. Даже доктор Ли Фонти дал мне тесты на беременность, чтобы попытаться уединиться.
Когда я увидел Кэт на кладбище, Оскуро отмахнулся от меня.
Даже нападение… нападавший упомянул мою сестру.
Все, что мне говорилось, было намеком. Каждое предупреждение, каждый комментарий были намеком. Папа солгал мне, солгал мне прямо в лицо и продал меня кучке монстров. Дон Пьеро использовал меня, Оскуро солгал мне.
И Алессандро… Алессандро, который так настаивал на моей честности, который был первым, кто по-настоящему увидел меня и не упрекнул… он тоже знал.
Я зарылась лицом в руки, крик вырвался из моего горла.
Дверь в комнату щелкнула. "Соф?"
Я вскинула голову. Моя сестра вошла в комнату с папкой в руке. На ней были синяя рубашка и черные брюки. На ее поясе был значок ФБР.