Он пошел вверх.
Чайнатаун сменился кварталами сверкающих кричащих вывесок, провозглашающих прелести бесчисленных клубов. По тротуарам сновали зазывалы, окликая прохожих хриплым хором… они манили, льстили, соблазняли, каждый обещал высшие эротические наслаждения в клубе. Проходя в толпе, Гаррет впитывал это все: цвета и звуки, но в то же время был настороже, уклоняясь от внезапных столкновений и пальцев, трогающих его карманы. Он приметил несколько знакомых лиц… и они тут же узнали его и быстро исчезли в толпе.
Он окликнул зазывалу, которого знал по предыдущему случаю.
— Как дела, Сэмми?
— Все в рамках закона, инспектор, — быстро ответил Сэмми. — Друзья, заходите взглянуть на представление! Самые великолепные девушки в Сан-Франциско!
— Есть рыжие, Сэмми?
Сэмми изучал его.
— Конечно. Все, что захотите.
— Очень высокая рыжая, примерно пять десять, с зелеными глазами?
Глаза зазывалы сузились.
— У этой рыжей есть имя? Эй, мистер, — обратился он к проходящей паре. — Вы пришли вовремя. Представление сейчас начнется. Приводите с собой свою леди и развлекитесь вместе. А что вам от нее нужно, Микаэлян?
— Свидание, Сэмми. Что еще? Знаешь кого-нибудь, кто подходит под описание? Она поет в этом районе.
Сэмми рассмеялся.
— Шутите? У нас больше рыжих девиц, чем в магазинах кукол Барби. Приятели, заходите посмотреть представление! У наших девушек округлости в таких местах, где у других совсем нет мест, и они все вам покажут!
— Мне нужны имена, Сэмми, — терпеливо сказал Гаррет.
Сэмми вздохнул, отнюдь не терпеливо.
— Имена. Кто знает их имена? Загляните в «Тупичок», через улицу. Я там видел рыжую певицу. Может, еще в «Пассивиллоу». Не уйдете ли вы теперь? Вы меня сбиваете с ритма.
Улыбаясь, Гаррет направился через улицу в «Тупичок». Да, сказала барменша, у которой он заказал ром и коку, у них есть рыжая певица. Ее выступление после танцовщицы.
Он сидел у бара, расположенного вокруг сцены. Блондинка вытащила на сцену огромную подушку и, почти нагая, принялась изображать на ней эротический оргазм. Посредине своих мучений она увидела, что Гаррет смотрит на нее, улыбаясь, и сказала скучным голосом:
— Привет, милый. Как прошел день?
— К несчастью, почти как у тебя: много часов подряд зря вертелся в воздухе, — ответил он.
На лице блондинки появилась беглая улыбка.
Вскоре вышла певица. Гаррет ушел. Волосы у нее светло-медные, и выглядела она такой старой, что могла бы петь на Варварском берегу.
Гаррет поговорил с зазывалами на улице, записал в блокнот множество имен, но, проверяя их, обнаруживал женщин с другим цветом волом, неподходящего роста и возраста. За два часа он без всякого успеха обошел больше десяти клубов и стоял на тротуаре у последнего, ощущая, как болят ноги. Осмотрелся в поисках вдохновения.
— Привет, бэби. Ты один? — послышался за ним хриплый голос.
Гаррет повернулся. Женщина лет тридцати с тщательно завитыми темными волосами смотрела на него, высоко подняв нарисованные дуги бровей.
— Привет, Бархат, — ответил он. Он задерживал ее, работая в полиции нравов, и знал настоящее имя: Кэтрин Букато, но на улице и с клиентами она всегда была Бархат. — Как твоя дочь?
Бархат улыбнулась.
— Ей скоро двенадцать, и с каждым днем она все красивей. Мама постоянно посылает мне ее снимки. Может, зимой даже съезжу домой и повидаюсь с ней. Ты здесь работаешь или свободен вечером?
— Ищу женщину.
Бархат коснулась рукой бретельки бюстгальтера.
— Чего же тебе еще надо, бэби?
— Мне нужна женщина рыжая, молодая и очень высокая. Выше меня. Она поет где-то здесь. Не знаешь никого похожего?
Глаза Бархат проницательно сузились.
— Вот что я тебе скажу. Ноги болят. Сыграй клиента, которому для храбрости нужно разогреться. Угости меня, посидим немного, и я подумаю.
Гаррет улыбнулся.
— Выбирай, куда хочешь.
Она выбрала ближайший бар, и они нашли места в глубине. Она сделала заказ, сбросила туфли и вытянула ноги. Закрыла глаза.
— Вот что мне нужно было. Знаешь, Микаэлян, для копа ты почти человек.
— Все вечера по вторникам. — В нужных районах дешево обходящаяся доброта может принести неожиданную выгоду. Зоркий глаз и острый слух Бархат мало что пропускают на улице.