Все работа заняла приблизительно два часа и была, на взгляд Тамаса, совершенно бессмысленной. Должно случиться чудо, чтобы кезанцы поверили этому письму.
Но если все пройдет гладко, адроанская армия получит лишние двадцать четыре часа на подготовку к атаке кезанцев. Время, которого им отчаянно не хватало, чтобы получить хоть какой-то шанс на победу.
Тамас поднял глаза на Олема. Телохранитель стоял у входа в палатку, небрежно положив руку на пистолет и ожидая, пока шифровальщик «Крыльев» расплавит воск и запечатает письмо личной печатью Хилански. Фельдмаршал забрал письмо у наемника, подул на воск, чтобы остудить его, а затем передал Олему.
Телохранитель бодро отсалютовал ему.
– Я нашел парочку надежных ребят из штуцерников, сэр. Одного пошлю с письмом в кезанский лагерь.
– Они понимают, как это опасно? Их убьют, если кезанцы заподозрят обман. Или даже хуже того.
– Я уже выбрал того, кто это сделает. Он все понимает.
– Хорошо. И пусть это будет единственное сообщение, которое получат сегодня кезанцы. Скажи часовым, чтобы стреляли в любого, кто попытается прорваться к вражеским позициям. Они не должны узнать, что я возвратился.
Тамас кивком отпустил телохранителя. Когда Олем ушел, фельдмаршал неловко повернулся к шифровальщику и тут же почувствовал, как открылась рана, нанесенная ножом Хилански. Он медленно, так чтобы наемник не заметил дрожи его пальцев, разломал патрон и насыпал щепотку пороха на язык. Пороховой транс успокоил боль.
– Хорошая работа, солдат, – похвалил шифровальщика Тамас.
– Спасибо, сэр. С вашего позволения, хорошо, что вы вернулись. И я знаю, что бригадир Абракс очень этому обрадовалась.
Тамас через силу улыбнулся:
– Рад слышать это. Действительно хорошо, что я вернулся. Знаешь, когда мы воевали в Гурле, у нас не было обученных шифровальщиков. Мне пришлось поручить эту работу самым смышленым моим ребятам. До лорда Винсеслава никому не приходило в голову создать специальную службу. Я пятнадцать лет твердил, что нам в адроанской армии нужны свои шифровальщики, но почему-то мои предложения всегда откладывались на потом.
– Мне очень повезло, что я служил у лорда Винсеслава, – заявил наемник. – Это был умнейший человек.
– Согласен. Очень жаль, что мы его потеряли. Но ваша леди еще умнее своего супруга. Подозреваю, что идея насчет шифровальщиков принадлежала ей, а вся слава досталась мужу.
Наемник промолчал, глядя себе под ноги.
– Извини, если я вмешиваюсь не в свое дело. Ты не обязан отвечать.
– Спасибо, сэр.
Мгновение спустя появился Олем и коротко кивнул Тамасу, подтверждая, что отправил посыльного.
– Солдат, – обратился фельдмаршал к шифровальщику. – Ты можешь пройти в столовую и получить завтрак. Или обед. Проклятье, я совсем потерял счет времени.
– Сэр, разрешите мне вернуться в лагерь «Крыльев».
Тамас оглянулся на Олема, который незаметно подошел к шифровальщику.
– Извини, солдат, но тебе придется задержаться у нас. Мы пока держим в тайне мое возвращение. Это поможет нам перехитрить кезанцев.
– Клянусь, я никому ничего не скажу.
– Мы предпочли бы не рисковать, – ответил Олем.
Шифровальщик растерянно переводил взгляд с Тамаса на Олема и обратно:
– Сэр?
– Сожалею, – сказал фельдмаршал, – но мы скрываем эту новость даже от своих, насколько это возможно. Приходится выбирать, что важней – боевой дух войска или необходимость сохранить тайну.
Шифровальщик нахмурился, глубоко вздохнул и отдал салют:
– Я понял, сэр.
– Вот и хорошо. Я сообщу Абракс, что ты хорошо выполнил свою работу.
Олем вывел наемника из палатки и через мгновение вернулся вместе с Влорой. Она выглядела уставшей, но шла бодрым шагом. Судя по запаху, она все утро провела в пороховом трансе.
– Как дела в лагере «Крыльев»? – спросил Тамас.
Влора отсалютовала и опустилась на стул напротив него.
– Если кезанцы все-таки нападут сегодня, будет очень тяжело. Три бригады «Крыльев» развернуты в нашу сторону. По словам Абракс, если наша уловка сработает, она успеет к завтрашнему утру перегруппировать войска и бросить все, чем располагает, против кезанцев.
– Значит, нам остается только ждать, – заключил Тамас.
– Да, ждать, – кивнула Влора.
Они с Олемом обменялись взглядами, по которым Тамас мало что смог понять. Он был слишком занят, стараясь удержаться на тонкой грани между пороховой зависимостью и необходимостью справиться с болью, а также с усталостью после сумасшедшей скачки от деливской границы до Адопеста. Как бы там ни было, эти двое, похоже, охладели друг к другу.