— Мы будем за вас голосовать! — крикнул ей вслед прыщавый худой подросток в больничном халате.
— Спасибо, — ответила ему Татьяна.
— Игоря задушили перед тем как поджечь студию, — сказал отец, когда они отошли, — мне только что это рассказал патологоанатом.
Татьяна остановилась, как вкопанная.
— Тогда пойдем в милицию скорее! — воскликнула она. — Хотя мне не хочется видеть больше этого Шрымзу, но ради того, чтобы убийц наказали, я готова пойти и все ему рассказать.
— Погоди, — прервал ее отец, — давай лучше съездим с тобой туда, где была студия и попробуем найти людей, которые видели, что бандиты приезжали в день пожара. Может быть, кто-то сможет их описать. И если их описание совпадет с тем, что рассказала нам Светлана, то тогда уж мы и пойдем в милицию.
— Хорошо, — согласилась Татьяна, — а ты думаешь что кто-то отважится рассказать нам, что в тот день видел бандитов?
— Не знаю, — ответил отец, — во всяком случае, попробовать стоит.
Через полчаса они приехали к дому, где располагалась сгоревшая студия. Дверь в студии была опечатана, напротив сгоревшей студии в подъезде находилась какая-то контора по продаже промышленных кондиционеров. Татьяна и ее отец зашли внутрь, где за столами сидели два потеющих клерка. Они были облачены в одинаковые строгие серые костюмы и затянуты галстуками по самые подбородки. В конторе по продаже кондиционеров было влажно и душно, как в бане, потому что горячий воздух офиса лениво гонял по помещению допотопный вентилятор.
Один из клерков — толстый и рыжий, узнав в Татьяне певицу, незаметно толкнул второго клерка — тоже толстого, но не рыжего, под столом ногой. Второй продавец оторвал голову от монитора компьютера, на котором он самозабвенно раскладывал пасьянс.
— Здравствуйте, — кивнула им Татьяна.
Клерки по привычке расплылись в искусственной улыбке, хотя с первого взгляда было ясно — Татьяна пришла к ним не за тем, чтобы купить промышленный кондиционер.
— Извините, а вы вчера работали здесь? — спросила Татьяна.
Улыбки с лиц клерков мгновенно спали и выражение их лиц стало сонно-унылым.
— Вы наверное про пожар пришли узнать? — спросил рыжий. — Но мы ничего не видели, у нас милиция уже спрашивала.
— А скажите на белом «BMW» к вам приезжали клиенты перед пожаром?
— К нам никто не приезжал, — хитро прищурившись, ответил рыжий, — мы вообще никакого «BMW» не видели, у нас жалюзи на окне, мы на улицу не смотрим. Дымом стало вонять, мы и вызвали пожарных. Так что мы ничего не видели, ничего не слышали.
— Пожарную сигнализацию нужно ставить, — хмуро буркнул не рыжий, — а то так можно и соседей сжечь.
— Там человек погиб, — сказала Татьяна, — его убили, а потом студию подожгли. Пожалуйста, вспомните…
В это время входная дверь скрипнула и в офис ввалился крупный, рослый мужчина в цветастых шортах и белой футболке с непременной барсеткой подмышкой. Футболка у посетителя была насквозь мокрой, а по лицу струями тек пот. Входя он толкнул Таниного отца, но даже не повернул голову, не то чтобы извиниться.
— Э! — сказал он. — Тута кондиционеры продают?
Оба продавца снова засветились приветливыми улыбками, вскочили со своих мест и радостно закивали головами так, что толстые щеки затряслись, как желе.
— Чего у вас тута дымом так воняет? — спросил посетитель, плюхаясь в кресло.
— А это вчера пожар был напротив, — пояснил рыжий с натянутой улыбкой, — вон у них горело.
С этими словами рыжий тыкнул пальцем в Татьяну. Жирный посетитель осмотрел с ног до головы Татьяну и бесцеремонно спросил:
— Че-то лицо мне твое знакомо, ты на Кипре не отдыхала прошлым летом?
— А что это вы мне тыкаете? — возмутилась Татьяна. — Я с вами на брудершафт не пила!
— Га-га-га, га-га-га, — прогоготал, как гусь наглый тип, похотливо разглядывая стройную Танину фигурку, — а хочешь, выпьем вместе в нумерах, я приглашаю.
— Я со свиньями не пью, — ответила Татьяна.
— Что-о? — круглая морда посетителя салона по продаже кондиционеров вытянулась и стала эллипсом. — Что ты сказала?
— Что слышал! — ответила Татьяна.
— Но-но, вы, погорельцы, уходите отсюда! — вмешался не рыжий продавец. — Сегодня не подаем!
— Уроды! — бросила напоследок Таня, развернулась, толкнула дверь и вышла на лестничную площадку.
Глава 5
Отец вышел из офиса по продаже промышленных кондиционеров за ней следом. Он посмотрел на Таню с отеческой гордостью, но все же попросил:
— Постарайся себя в руках держать, иначе мы ничего ни у кого не узнаем.
— Папа, но они же козлы, они же издевались над нами! — воскликнула Татьяна. — Точно ведь видели что-то вчера и нам не говорят! А этот «центнер», который вошел в шортах вообще наглый — так бы и врезала по его потной морде со всей силы, чтобы больше так себя с незнакомыми девушками не вел! Думает, что все ему позволено и все можно купить! Ненавижу!
— Ладно, успокойся, пойдем на улицу, — сказал отец.
Они вышли на улицу и Татьяна радостно вскрикнула:
— Как же я раньше о нем не вспомнила?
— О ком? — не понял отец.
— Вон на лавочке сидит Прищепа, — пояснила Татьяна, — он наркоман, бывший рокер, рок играл. Теперь вещи из дома выносит, пару раз у нас из студии мелочь крал, но мы его пускать перестали. Он все время во дворе здесь сидит, пошли к нему! Только не удивляйся, он странный.
Прищепа на их появление пред его мутными очами никак не отреагировал, пока Татьяна не пощелкала пальцами у него перед лицом.
— А-а, кто здесь? — встрепенулся Прищепа.
Он был в поношенной косухе, одетой на голое тело и рваных шортах, сделанных и старых протертых джинсов. На ногах стоптанные сандалии. От них плохо пахло как впрочем и от всего Прищепы.
— Привет, Прищепа, это я, Татьяна. Узнаешь?
Прищепа медленно рассмотрел Таню, а потом ее отца и радостно улыбнулся дурацкой улыбкой:
— Танюха, а студия ваша сегодня сгорела.
— Не сегодня, Прищепа, а вчера, — сказала Татьяна, присаживаясь рядом с бывшим рокером.
— Как вчера? — удивился Прищепа. — А ночи что совсем не было?
— Была, — ответила Татьяна, — ты ее пропустил наверное.
— А я не помню, — сказал Прищепа.
— А вчера что здесь происходило ты помнишь? — спросила Таня. — Ты здесь сидел?
Прищепа задумался надолго, пока Татьяна не подтолкнула его ногой.
— Я с самого утра сидел здесь, — заговорил Прищепа, — но сначала я к Игорю ходил, чтобы он дал мне в долг десять рублей.
— Во сколько это было? — встрепенулась Татьяна и тут же поняла, что спросила глупость, ведь Прищепа жил вне времени и пространства, и часов у него не было никогда.
— Он мне не дал десять рублей и я тут сел, — продолжил Прищепа, — смотрю, подъезжает белая такая машина красивая, как сейчас возле вашего подъезда стоит, только эта красная, а та была белая. И из этой белой машины двое выходят и идут в подъезд. А я их и раньше тут видал, они к Игорю раньше еще приходили.
— Ты их запомнил? — спросила Татьяна. — Как они выглядели?
— Один мелкий, а другой длинный такой, — ответил Прищепа, — рожи отмороженные. Такие же меня однажды после концерта металлистов избили за то, что у меня длинные волосы и я весь в клепках. Я им хотел шины проколоть, но лень было вставать с лавки.
Тут Прищепа замолчал, опять погрузившись в нирвану.
— А что дальше-то было? — спросила Татьяна, легонько толкнув наркомана в бок.
— Дальше было так, — медленно и лениво произнес Прищепа, — они вышли, а студия сгорела.
— А номер их машины ты не запомнил? — спросил отец.
— Номер? — переспросил Прищепа. — Там никакого номера не было… это у автобусов и трамваев есть номер… а у них не было…
— Прищепа, а ты можешь подробнее описать этих бандитов? — спросила Татьяна. — Вот маленький, он как был одет?
— Он был одет… — и тут Прищепа опять задумался надолго.