— Мужик, я тебя не знаю, так что давай, иди отсюда, пока я тебя не выкинул.
— Не знаешь меня? — спросил Краб. — Так давай познакомимся.
Он резким движением перехвалил кисть руки охранника и вывернул ее внутрь так, что тот упал на колени и закричал от боли. Четки со стуком упали на пол.
— Где Серый?
— В бильярдной, — воя от боли, ответил охранник, — вон там, за зеленой занавеской!
Краб ударом носка ноги в солнечное сплетение оттолкнул от себя незадачливого охранника и тот согнулся на полу, хватая воздух ртом и активно массируя вывернутую кисть. Краб откинул зеленую занавеску и зашел внутрь бильярдной.
В помещении с низким потолком и неярким светом над столами с зеленым сукном было сильно накурено. Бандита по кличке Серый отец Татьяны увидел сразу — он катал шары за дальним столиком в окружении своей охраны. Серый небрежно скользнул глазами по вошедшему и сделал вид, что не заметил его, продолжая играть. Пришлось отцу Татьяны самому подходить к бригадиру отморозков.
Какой-то тип у самого стола преградил ему кием путь и спросил:
— Куда так спешишь, а фраерок?
Отец Татьяны остановился перед опущенным кием, как перед шлагбаумом, и обратился к Серому:
— Разговор у меня к тебе есть, отойдем в сторонку.
Серый выпрямился, не выпуская кия из рук и ответил, не глядя на Краба:
— А мне с тобой базарить не о чем, мужик. Я тебя предупреждал по-хорошему, чтобы ты не совался куда не надо, а ты все равно лезешь. Смотри — сам себе навредишь.
— Где моя дочь? — спросил Краб.
Серый ничего не ответил, продолжая играть. Он ударил кием по шару и тот, отскочив от бортика, вывалился на пол. Бригадир отморозков явно занервничал, оттого и ударил по шару, не рассчитав силу. Краб снова спросил:
— Где моя дочь Татьяна?
И тогда Серый, скорчив деловую морду, приказал своим прихвостням:
— Уберите его отсюда, он мне надоел.
Краб не стал ждать когда его «уберут» и хотя понимал, что силы слишком неравны, чтобы одержать победу, перехватил кий, которым ему преградили дорогу и с силой ударил толстым концом этого кия между ног того самого бандита, что преградил ему дорогу. Бандит ойкнул и кий выпустил. Ногой Краб добавил ему в под колено, а с разворота ударил прямо в нос левой рукой с зажатым кием и бандит завалился прямо на бильярдный стол. Но тут же его сзади огрели чем-то тяжелым по затылку. Краб встряхнул головой, остался на ногах и, полностью развернувшись в прыжке, ударил того, кто стукнул его сзади по голове, по его бандитской тяжелой челюсти, как битой, своим кием, отчего тонкая палка хрустнула и сломалась напополам. Бандит тряхнул головой, а Краб, откинув обломки кия, быстрыми ударами в челюсть завалил и этого бандита между бильярдными столами.
И все-таки силы были слишком неравны, чтобы даже успевать уклоняться от ударов, которые посыпались на него градом. Ведь у Серого люди тоже были хорошо тренированные, закаленные в драках и накачанные в спортивных залах. Когда двое из команды Серого рухнули как подкошенные, остальные человек пять бандитов быстро окружили Краба, но не с голыми руками, а вооруженные кто цепью, кто милицейской дубинкой.
Краб сам пошел в атаку и еще одного из нападавших сумел сбить подсечкой, но когда на него со всех сторон набросились бандиты, размахивая своим оружием, он едва успевал только закрываться и уворачиваться. Атаковать самому уже не было никакой возможности. Серый наблюдал за дракой сидя на краю бильярдного стола и покуривая сигарету. Краб пытался вырваться из жесткого кольца нападавших, но сделать этого ему все-таки не удалось. Бандиты опрокинули его на пол и стали избивать ногами. Били жестко и с силой, пока Серый не прикрикнул:
— Амба!
Бандиты тут же остановились и разошлись по своим углам. Серый подошел к лежащему на полу окровавленному Крабу, слегка зацепил его носком ноги, как придорожную падаль и сказал:
— Если бы ты не приходил ко мне раньше со Сквозняком, то сейчас я зарыл бы тебя где-нибудь на пустыре. А так, ладно, живи, но мне на глаза больше не попадайся. Ведь теперь ты никакой не Краб, а просто крабовая палочка.
Серый громко рассмеялся своей шутке, бандиты вторили ему, но он резко повернулся к своим «псам» и сказал им:
— Вывезите его и выбросите где-нибудь подальше отсюда…
С этими словами он отвернулся и продолжил свою игру. Два бандита схватили Краба под руки и потащили к выходу. В фойе охранник, которому Краб вывернул кисть руки подскочил и стал с остервенением пинать безжизненное тело Таниного отца по почкам.
— Сука, сука! Он мне руку вывихнул! — орал он при каждом ударе.
— Завязывай, — сказал ему один из бандитов, — с него хватит. Серый приказал его больше не трогать. Это кореш Сквозняка, приближенного к блатным.
Охранник, услышав, что тот, кого он пинает кореш какого-то авторитета, испуганно отскочил как ошпаренный.
— А что? Я ничего, — испуганно сказал он, — я же только три раза пнул.
Бандиты потащили Краба дальше к выходу и вытащили на улицу с заднего двора.
— Смотри, Зыба, — кивнул один из бандитов на дыру в разорванной рубахе Краба, через которое было видно тело, — он весь в шрамах от ножа.
— Это от пули шрамы, придурок, — ответил Зыба.
— Может на хер его утопим? — спросил первый. — А то вернется ведь опять да еще со стволом, перестреляет нас. Итак с ним еле-еле справились.
— Серый сказал выбросить, значит, выбросим, — ответил Зыба, — не надо самодеятельности.
Они погрузили бесчувственное тело Краба в джип, отъехали до ближайшего пустыря, выбросили его там прямо на землю и уехали.
Отец Татьяны пришел в себя через минут двадцать, открыл глаза и увидел, что лежит среди груды коробок в какой-то зловонной яме. С трудом выкарабкался, присел, морщась от боли и подумал, что все-таки он зря нарвался один на «бригаду» Серого. Просто вспылил и очень разозлился когда увидел, что Татьяну украли. Головой своей хорошо не подумал, как и тогда в Чечне, когда за ребят своих погибших сгоряча в драку кинулся. Но о том случае он не жалел, хотя и отсидел за это восемь лет. А вот сегодня совсем по дурному поступил. Ой, по дурному…
Нужно было как-то выбираться отсюда. А единственное место, где он мог бы укрыться и отлежаться был загородный дом Сквозняка. Отец Татьяны утер порванной рубашкой разбитые губы и усмехнулся через боль во всем теле. Кинулся, как глупая курица на сильного коршуна, защищая своего единственного цыпленка — дочку Татьяну. Кровь ударила в голову. Впервые за много лет увидел свою дочь и сразу же она попала в беду, как нарочно. Но если бы у неё было все нормально, то может быть, Краб никогда бы почувствовал по настоящему что такое быть отцом.
Где же он теперь находится и как доберется до Сквозняка в таком виде? Его первый же наряд милиции остановит и в кутузку определит. Краб поднялся и медленно побрел к виднеющимся вдали строениям. Все остатки денег, какие у него были из кармана пропали. То ли бандиты вытащили, когда его здесь бросили, то ли местные бомжи постарались. Зато хоть паспорт остался. Еле-еле добрался до дороги, по которой шумно сновали туда-сюда машины.
На дороге то, чего он опасался, и случилось. Видимо еще издалека наряд ППС заметил бредущего по пустырю грязного, пошатывающегося мужчину и затаился в засаде за кустами бурно распустившейся зелени.
Когда Краб приблизился к месту засады, где засели милиционеры, из-за этих самых кустов выскочили два бодрых стража порядка и весело преградили ему дорогу.
— Куда направляемся? — наглядно торжествуя по поводу удачного задержания, спросил один из милиционеров.
Краб остановился, перевел дух, потому что даже пешее преодоление свалки после избиения его бандитами Серого давалось ему с трудом и ответил:
— Домой иду…
— А где твой дом? — спросил милиционер.
— Я в Москве проездом, сейчас живу у дочери за городом, — ответил Краб.
— Проездом?! — обрадовано воскликнул милиционер, уже чувствуя своим носом наживу. — И документов, конечно, нет?
— Есть паспорт, — ответил отец Татьяны и полез в карман.
— Спокойно, — скомандовал милиционер, — руки подними вверх, я сам достану.