Глава 19
Краб вернулся в квартиру Сквозняка к полудню усталый, но довольный. Безнадежная ситуация понемногу стала распутываться. Вместе с ним приехал и хозяин квартиры. Они прошли на кухню, где пили кофе Татьяна и Света.
— Что же вы не сказали, что в кафе вчера вас захватил Серый? — поздоровавшись с ними, спросил с порога отец.
— Серый??? — в один голос воскликнули Татьяна и Света. — А откуда мы знали, что это был он? Мы думали просто какой-то отморозок!
— Да, правда, — согласился Краб, — вы же его раньше не видели.
— А вы сами его нашли? — спросила Таня.
— Мы его нашли, но достать его оттуда, где он сейчас находится, будет трудно, — ответил отец.
— Ничего, я достану, — тихо произнес Сквозняк.
Татьяна с любопытством посмотрела на татуированного мужчину с суровым выражением лица.
— Папа, а чего ты нам своего гостя не представил? — спросила она.
— А это не гость, это хозяин квартиры, — ответил отец, — Сквозняк. А это моя дочь Татьяна и жена убитого звукооператора Игоря Света.
Сквозняк легонько пожал обеим руки в знак знакомства, присел за стол. Татьяна подскочила с места и поняв, что мужики голодны стала жарить яичницу с ветчиной.
— Кофе будете? — спросила Татьяна, пока жарилась яичница. — Или потом?
— Не откажусь, — ответил Сквозняк и отец тоже кивнул.
Таня сделала кофе, отец отпил из чашки и сказал:
— Тут у нас новости для вас есть интересные…
Только он сказал это как раздался звонок в дверь.
— Кто это? — насторожился Сквозняк и в руках его моментально оказался пистолет.
— Это наверное к нам, — робко пояснила Татьяна, — уж извините, что их к вам пригласили, но больше некуда приглашать.
— Кого это вы сюда наприглашали? — недовольно спросил Сквозняк. — Вы что тут мне вечер выпускников решили устроить в моей квартире?
— Нет, это другое, — ответила Татьяна.
— Пойдем посмотрим на это другое, — сказал Сквозняк.
Он первый вышел в коридор и на черно-белом мониторе видеоглазка увидел у дверей своей квартиры парня без ног в инвалидной коляске с медалями на груди, еще одного у него за спиной — огромного роста громилу и тоже с медалями, а третьего с видеокамерой на плече.
— Что еще за инвалидная команда? — спросил Сквозняк.
— Папа, а ты их не узнаешь? — спросила Татьяна у отца, который тоже стоял рядом вооруженный пистолетом.
Отец вгляделся и сказал неуверенно:
— Заяц что ли? Не может быть? Как он здесь? Нет, точно он, а позади Муромец. Это же мои морские пехотинцы с которыми я в Чечне воевал! Это ты, Татьяна, их нашла?
— Мы со Светой их разыскали, — не без гордости пояснила Татьяна, — по блокнотику Саши всех вызвонили и они когда узнали в чем дело, то сразу же приехали.
— А этот с камерой? — с подозрением спросил Сквозняк.
— Это наш знакомый журналист, — пояснила Татьяна, — его Семен зовут, он брал у нас интервью возле кафе. Мы ему все рассказали, что с нами случилось и он сам нам предложил делать этот материал.
— Ну и что вообще? — спросил Сквозняк, который никак не мог взять в толк зачем понадобилось разыскивать сослуживцев Краба. — Какой толк во всем этом?
— Сейчас папа расскажет как все было на самом деле тогда, в том бою в Чечне, а ребята это подтвердят, — сказала Татьяна, — а уже вечером материал выйдет в эфир! И все узнают, что ты никакой не преступник, а наоборот, пострадал за правду!
— А что это кому-то интересно? — с сомнением спросил Сквозняк. — Что-то я никак не могу понять…
— Это всем интересно!!! — в два голоса воскликнули Татьяна и Света, которые потратили полночи на организацию этой видеосъемки. — Телевизору народ верит и это будет наш ответ лживой речи Петровского в которой он вылил ушат помоев на Краба и на всю морскую пехоту!!!
— Мы нашли человека из военной прокуратуры, который тоже даст интервью какой негодяй был на самом деле полковник Собакин, — с гордостью сказала Татьяна, — между прочим, мой этот человек из военной прокуратуры мой поклонник, — не без гордости добавила она.
— Тогда открывайте, — махнул рукой Сквозняк и засунул пистолет за пояс, — ладно уж пусть тут состоится вечер встречи боевых друзей. И можно накатить по рюмашечке по этому поводу…
Вечером Петровский смотрел телевизор, где в передаче какого-то журналиста по имени Семен от его «правдивого», данного вчера интервью, два героя Чеченской войны, морские пехотинцы и бывшие подчиненные Краба, не оставили и камня на камне. Они рассказывали как их командир вытаскивал раненых бойцов из-под шквального огня, не жалея себя, как относился к матросам по-отечески, как учил их выживать на войне и не быть убитыми.
Петровский сидел в кресле и от злости с хрустом кусал холеные ногти на пальцах. Вдобавок еще выступил военный прокурор, который в свое время судил полковника Собакина и сказал, что юридически он сам, конечно, не оправдывает Татьяниного отца за то что тот переломал ребра полковнику, а вот как человек и военный он Краба очень даже понимает, и сам на его месте поступил бы точно так же, как Краб. В заключение выступил неназванный «представитель криминальных кругов», лицо которого было затемнено и поведал, что Краб никогда ни к какой группировке не примыкал, в уголовных авторитетах не ходил.
— Да, в натуре, на зоне у Краба авторитет был, — добавил в конце представитель криминальных кругов, — потому что он настоящий мужик, а ни какой-нибудь бздун.
Слово «бздун» из интервью не вырезали и не «запикали», оттого Петровский, естественно, отнес его к своей персоне. Он был зол как никогда!
Он стал звать Рваного, но пришла секретарша и сказала, что вчера Рваный как уехал вечером с Циркулем «по делам» и с тех пор не вернулся. Тогда Петровский повелел найти Тоцкого. Секретарша ушла и вернулась через пятнадцать минут доложить, что продюсер Тоцкий на звонки не отвечает ни по какому телефону — ни по мобильному, ни по рабочему, ни по домашнему.
Последний раз олигарх слышал голос Тоцкого, когда тот ему звонил прошедшей ночью и радостно доложил, что дело с подкупом Шрымзы на мази и ни сегодня, так завтра Серому в тюремной больничке воткнут в кадык заточку. Петровский самолично стал набирать номера Тоцкого один за другим, но как и доложила ему секретарша — тот трубки не брал. Олигарху стало душно. Все утро и половину дня люди от генерального прокурора задавали ему каверзные вопросы, голова от них у олигарха шла кругом, а тут еще и это дурацкое интервью, просто плевок ему в лицо. И никого из тех, кто ему нужен в данный момент на месте нет!
Да куда они все подевались?
Петровский явно ощущал, что вокруг него сгущаются тучи. Ему бы отойти в сторону, но нет, он привык уже, что все молнии пролетают мимо. Да что там говорить — он сам еще недавно был Громовержец! Нет, он не струсит, не убежит за рубеж как ОНИ надеются, он будет бороться до конца. В конце концов все решают деньги. А сейчас это просто полоса неудач. Она пройдет и он снова окажется на коне с карающим мечом в руке!
Так думал Петровский, мечась из угла в угол своего просторного кабинета, пока у двери не столкнулся лицом к лицу с Султаной. Перед своей дочерью олигарху не пристало выглядеть униженным и испуганным. Поэтому Петровский моментально придал своему лицу выражение глубокой задумчивости и спросил дочь как бы беспечно:
— Ну как дела?
— Завтра конкурс, — жалобно пискнула Султана.
— Так что из этого? — так же беспечно спросил олигарх, присаживаясь за свой стол.
— Ты обещал что Татьяна не будет мне мешать, — заискивающе промяукала хитроумная Султана.
— Она не будет тебе мешать, потому что фонограммы ее у меня в сейфе в единственном экземпляре, — ответил Петровский.
— Но ты обещал, что ее вообще не будет, — сказала Султана.
— Ничего такого я тебе не обещал, — нахмурился папаша, — по крайней мере в данный момент это невозможно сделать, потому что, если с Татьяной что-то случится, то все «шишки» полетят в нас с тобой. Спокойно отправляйся на конкурс, побеждай, а банкет по поводу твоего триумфа я уже заказал в твоем любимом ресторане.