Отец сидел за кухонным столом, прихлебывая из кружки – хорошо бы пиво. Он смотрел в никуда, рассеянно теребя обрывок желтой ленточки.
– Я же тебя просил не цеплять кошке бантик на шею!
Тэм сняла накидку, оставила ее на вешалке у двери и присела почесать Тренодию за ухом. Кошка – палаптийская, с длинной белоснежной шерстью – довольно замурлыкала. Лили Хашфорд привезла ее из южного турне.
– Бантик ей очень идет.
– Глупости! Не… – Он осекся, заметив лютню в руках дочери. – Это еще зачем?
– Играть, – ответила Тэм. Отличное начало, сокрушенно подумала она. Прекрасный способ улестить отца.
– Откуда она у тебя? – спросил он.
– Эд подарил.
Тук помрачнел еще больше:
– Тебе ни к чему. Завтра вернешь.
– Не верну.
– Еще как вернешь.
– Не могу.
– Как это «не могу»? – с подозрением осведомился отец. – Почему это?
Ветер усилился, бил в стены, царапал окна ледяными пальцами. Тренодии надоело тереться о сапог Тэм, и она направилась к своей плошке с водой, не обращая внимания на противостояние отца и дочери. Наверное, ей было все равно. Коты вообще те еще сволочи, и Тренодия – не исключение.
– «Сказ» в городе, – вздохнула Тэм. – Они сегодня были в «Залоге успеха». Дядя Бран… – Она заметила, как побелели костяшки на кулаках отца, будто он вообразил, что вместо кружки сжимает горло Бранигана. – В общем, банда искала нового барда, а Бран сказал им, что я умею играть…
– Ты умеешь играть? – небрежно поинтересовался Тук, и Тэм поняла, что он не на шутку разгневан. – Самоучка? Врожденный талант? Ты не прикасалась к лютне с тех пор, как… Ну, когда еще совсем малышкой была.
– Меня Эд учил, – призналась Тэм.
Да уж, сегодня она всех швыряла под ковчег. Остается только покаяться, что Тера два раза в неделю дает ей уроки стрельбы из лука, а Тиамакс угощает пивом после работы, и тогда отец уж точно вознамерится убить всех в трактире.
– Да неужели? – Тук одним глотком осушил кружку и встал из-за стола. – Значит, так, завтра вернешь лютню Эду и скажешь ему, что увольняешься. Со следующей недели пойдешь на мельницу, там люди нужны.
– Я уже уволилась, – ответила она, уязвленная его категорическим тоном. – Я теперь бард «Сказа».
– Ничего подобного.
– А вот и да.
– Тэм… – сурово начал он.
– Папа…
Кружка ударилась о стену. Тренодия метнулась прочь, уворачиваясь от града осколков.
Тэм молчала, дожидаясь, когда отцовская ярость уляжется. Он тяжело опустился на стул:
– Прости, Тэм. Я не могу тебя отпустить. Не хочу тебя потерять.
– И что теперь? – спросила она. – Я так и должна всю жизнь торчать в Ардбурге? Гнуть спину на мельнице за пару престольных марок? Остепениться, выбрать спутницу жизни из хорошей семьи…
– А что в этом плохого?.. Погоди, как это – спутницу жизни?
– Ох, ради милосердной Весенней Девы, вот только не начинай, пап…
– Ладно, проехали, – сказал Тук. – Слушай, мы с мамой, конечно, сами виноваты. Нарассказывали тебе всякого, вот ты и решила, что наемникам весело живется. Славы захотела. А на самом деле жизнь у них нелегкая. Долгие странствия, одинокие ночи. Полдороги мокнешь, всю дорогу мерзнешь, а еще надо сражаться со всякими мерзкими тварями, и боязно, потому что, если ты их не убьешь, они тебя убьют. Все не так, как в песнях, Тэм. Наемники – не герои. Они убийцы.
Тэм подошла к столу, положила лютню, села на стул. Пустующее материнское место между ней и отцом зияло бездонной пропастью.
– Сейчас все иначе, – сказала она, накрыв ладонью отцовскую руку. – Банды разъезжают по аренам. Так что мне не придется лезть ни в логова чудовищ, ни в Кромешную Жуть.
Отец недоверчиво покачал головой:
– К северу от Крагмура собралась орда, остатки тех, кто уцелел в Кастии. Клянусь мерзлой преисподней, Роза захочет туда сунуться. Она больше всех рвется к славе. Как ее отец. Видят боги, он тот еще мудак.
– Роза туда не пойдет.
Тук удивленно уставился на дочь:
– Правда, что ли?
Тэм пожала плечами:
– «Сказ» пройдет по всем городам отсюда до Верхнопуля, где завершит турне, а потом у них заказ в Злодебрях.
– В Злодебрях? А что за заказ?
– Не знаю. Но по-любому я буду в тысяче миль от Лютой орды.
Тэм понятия не имела, правда это или нет. Она не знала даже, где эти самые Злодебри. Отец несколько успокоился, поэтому она не стала говорить ему, что, по словам Розы, им предстояло сразиться с чем-то похуже Лютой орды.
Отец уставился на усыпавшие пол осколки кружки, будто размышляя, можно ли их склеить. Молчание затягивалось, и у Тэм зародилась робкая надежда, что ей удалось пробить брешь в непроницаемой броне горького отцовского недоверия.