– Встать и попытаться закончить сие мракобесие, – сказал он себе, вставая со ступенек. Не удержавшись, он упал возле лестницы. Падение оказалось не слишком удачным: разнылся правый локоть, но Грачев решил не взирать на боль. Отчаянные вопли Милены подначивали его не лежать, ожидая некого чуда. В чудеса вера давно померла, зато как зло производило впечатление чего-то непобедимого.
Перед глазами отважного, но гордого полицейского стали проноситься как кадры те картины, которые он видел более тридцати лет на службе. Молодых, невинно убиенных девушек хватало, и это придавало сил уставшему и измученному Грачеву с узлами на конечностях.
– Папа! – наконец-то первое отчётливое понятное слово из уст дочери, когда Грачев добрался до голого проёма в другую комнату. Помещение не могло похвастаться наличием окна, а свеча здесь не горела. Только шум и голос дочери служило ему маяком во тьме.
– Милена, я здесь! – крикнул он, одновременно будучи готовым к нападениям обидчика. Однако к нему подлетела именно Милена. Её тонкие руки обхватили крупное отцовское туловище, ища в нём поддержки.
– Милена, я не понял, где Макс? – спросил он настороженно, водя слепыми глазами по невидимым контурам.
– Я его оглушила, когда он отвязывал меня от чертовой трубы.
Грачева охватила на секунду гордость за свою малую. Мало какая девушка так отважно станет бороться. Но тут же бережно отодвинул от себя.
– Тогда развяжи мои узлы, и побежали, пока он в отключке! Он может прийти в себя в любой момент, нам нельзя тратить попусту время!
Милена быстро приступила к развязыванию, но, к большому огорчению обоих, узлы не поддавались.
– Милена, ты можешь найти что-то острое, вроде ножа?
– Я не знаю, папа… – прошептала она, но всё же отошла от отца. И вновь время для Грачева представлялось резиной. Его сердце бешено стучало, ведь Милена могла задеть Максима, не найти ничего стоящего или…
– Милена, поищи ещё и телефон, неважно какой… – он негромко произнёс это, отчаянно боясь возможного прихода в себя Максима. Он даже дышать боялся, полагая, что делает это слишком громко.
Вскоре Милена опять стояла возле отца.
– Я не нашла ни ножа, только пистолет… Телефон тоже при мне.
Грачев сделал глубокий вдох. Значит, ему придётся остаться здесь, но то мало заботило его.
– Вот и прекрасно, беги с ними вниз, только не споткнись… – Милена пыталась противиться такому приказу, но он твердо продолжал. – Запомни, пистолет для самозащиты, на случай, если он побежит за тобой. И обязательно набери полицию, и назови фамилию «Бобров». Пора завязывать с этим цирком!
Милена стояла как оглушённая, не издавая ни слова.
– Иди уже! Обо мне не беспокойся. – слегка повысил тон любящий отец, и она покинула помещение.
Как только она ушла, из глубины комнаты донёсся едва слышимый стон, а затем и ругательство.
– Вот же сука! От её удара башка как…
Оборванная речь свидетельствовала о том, что до него дошёл факт произошедшего.
От яркого света карманного фонаря у Грачева закрылись глаза, будучи не готовым к таким сюрпризам. Когда он открыл их, то увидел перед собой взбешённого Макса, рыскающего у себя по карманам. Грачев знал точно, что ему не грозить иметь дырку от пули. По крайней мере, не в этот момент.
– Где она? – подскочил аки сам дьявол Максим, испепеляя взглядом, в котором отражалась накопившаяся ненависть.
– Только богу известно.
Грачев решил ёрничать, чувствуя за плечами маленькую победу. И именно от него сейчас зависит, как долго она продлится. Эффект не заставил себя долго ждать: Максим на секунду опешил. Он подошёл к проёму, явно желая догнать беглянку. «Хоть бы она успела убежать и позвонить» – проносилось в голове Грачева, когда он всячески препятствовал Максу на выходе. Максу надоело подобное расположение дел не в его пользу, и он заехал коленом в пах Грачеву. У того перед глазами замелькали цветные круги, а снизу оглушала сознание сильная боль. Ноги, и без того еле стоящие из-за узлов, подкосились. Макс ловко перешагнул через него и побежал к лестничной площадке.
Грачев, лежа покинутый в этом месте, едва мог что-то соображать от боли. За ней пришло отупение, и мысли стали представлять собой путаный клубок. На него навалилось ощущение невиданной доселе усталости. Сознание отказывалось проясняться, и вскоре он упал в забытье.
Глава 34
Милена бежала с той скоростью, которая ей была по силам. Долгое время ничего ни есть ни даже пить – тело двигалось на внутренних резервах. Пистолет хоть и холодный, но ей казалось, что он жжёт руку. Даже в целях защиты – неприемлемо им воспользоваться, но потом она вспомнила Максима и отбрасывала настойчивое наваждение. Ноги норовили путаться, а голова – кружиться.