Ответное рычание Маркуса дало ясно понять, кто на самом деле главный в семье… отец он или нет.
— Господи, — вздохнула Джослин, — в этой комнате слишком много тестостерона.
— О, просто отдай мне моего племянника, — потребовал Маркус, протягивая к ребенку руки.
Несмотря на грубый голос, его лицо было расслабленным, когда он взял на руки Шторма, и уголки его губ поднялись в умиротворенной, выражающей любовь, улыбке.
— Он такой маленький.
Могущественный Древний Мастер Воин говорил с изумлением. Он изучал ребенка, словно ученый, искал недостатки и запоминал каждую линию и черточку.
— Неплохо, — фыркнул он, его глаза сияли от гордости.
Накари и Кейген бесшумно приблизились, став по обе стороны от Маркуса и оттеснив Натаниэля и Джослин.
— У него светло-карие глаза, — удивленно заметил Накари, с одобрением глядя на Джослин.
— Да уж, — проворчал Маркус, — но мы можем натренировать его, чтобы компенсировать эту маленькую… женскую деталь.
Накари сделал вид, что оскорбился.
— У меня зеленые глаза, Маркус!
Маркус пожал плечами.
— Да, и ты стал Магом.
Кейген усмехнулся.
— У него губы, как у отца, — он легко погладил малыша по щеке.
Когда младенец дернулся в руках Маркуса, Кейген отпрыгнул.
— Я сделал ему больно?
Джослин засмеялась.
— Нет, Кейген, совсем нет.
Три больших вампира склонились над ребенком, как маленький клан пещерных людей, греющихся у костра, нежно касаясь, подталкивая друг друга и говоря на древнем языке.
Джослин хотела бы понимать их слова, но могла различить безошибочную любовь, тепло и покровительство в их глазах.
И тогда Наполеан приблизился.
Весь воздух в комнате будто превратился в вакуум и, словно Красное море, расступился, чтобы древний Лорд мог подойти к ребенку.
Джослин вздрогнула, и Натаниэль ободряюще положил руку на ее талию.
«Что он собирается сделать?» — спросила она, наслаждаясь обретенной телепатической связью.
«Он одобрит его имя, чтобы оно было записано в Книгу нашего народа, и после официально… примет… кровь Шторма, как и твою, в дом Джейдона».
«Нашу кровь?» — она почувствовала себя немного опьяненной и попыталась скрыть страх в телепатическом голосе, но знала, что ей это не удалось.
«Самую малость, — успокоил Натаниэль. — Будет больно только чуть-чуть. В жилах Наполеана течет кровь каждого члена дома Джейдона, всех, кто был рожден прежде, и кто еще не родился. Как у нашего Суверена, у него есть все воспоминания, любые знания и история каждой души. Он может найти кого угодно, и это говорит о том, что, если будет нужно защитить народ, он сможет дотянуться даже до тех, кто ушел в Долину Духа и Света. Если однажды Наполеан взял твою кровь, то ты навсегда становишься членом дома Джейдона».
Кейген и Накари отошли назад, освобождая место для Суверена, который встал прямо перед Маркусом и Штормом. Натаниэль подтолкнул Джослин вперед, чтобы она оказалась слева от Маркуса, тогда как сам встал справа.
«Маркус будет держать Шторма?» — спросила она.
«Да», — ответил Натаниэль.
«Почему?»
Натаниэль улыбнулся своей судьбе… своей паре.
«Маркус самый старший мужчина в нашей родословной, что делает его главой семьи».
Джослин вздохнула и поймала себя на том, что собирается закатить глаза. О, великолепно!
На Наполеане были черные брюки и белая шелковая рубашка, сочетание черного и белого подчеркивало серебристый в его глазах и волосах. Его лицо, похожее на священную статую из древнего храма, казалось вырезанным и сглаженным до совершенства. Он воплощал собой абсолютную красоту, могущество и благородство. Держался с достоинством, присущим аристократу. Его взгляд в равной степени выражал обещание справедливости и возмездия всем тем, кто в этом нуждался.
Джослин вздрогнула и отвернулась от сильного лидера народа своего мужа… ее народа. Она надеялась, что ей не придется часто бывать рядом с ним.
Наполеан обратился к Натаниэлю.
— Я с радостью приветствую тебя в этот день, брат мой, потомок Джейдона, Древний Мастер Воин, супруг дочери Кассиопеи, отец новорожденного сына Аквила, орла, который обитает на небесном экваторе. Какое имя вы дали своему сыну?
В глазах Натаниэля светилась гордость.
— Если вы позволите, милорд, и с благосклонностью Небесных Богов, сын Аквила будет назван Кейтаро Шторм Силивази.
Маркус резко поднял голову и посмотрел на Натаниэля. В его глазах Джослин увидела слабый намек на какую-то эмоцию, которую ей не удалось распознать, прежде чем могущественный воин взял себя в руки, моргнул и отвернулся. Он склонил голову.