Кейген усмехнулся.
— И почему интересно они так подумали, Накари?
— Я не могу себе представить, — добавил Натаниэль, его голос был полон веселья.
Оба брата рассмеялись, но Маркус лишь фыркнул.
— Хорошо, это твоя история. А какая у него история? — он презрительно посмотрел на мальчика.
Брейден выпятил грудь и вызывающе поднял подбородок, но, когда слеза скатилась по его щеке, не смог скрыть своей обиды.
Маркус побледнел и наклонился вперед, насколько мог, чтобы убедиться, что на самом деле это видит.
— О Боже! — сказал он презрительно. — Ты что плачешь? — он смотрел на него совершенно потрясенно.
— Маркус! — на этот раз Джослин попыталась сделать ему выговор… со злостью.
Маркус немедленно повернул голову в сторону, чтобы встретить ее обвиняющий взгляд; глаза вспыхнули, и он был шокирован ее тоном.
Джослин не отступала.
— Перестань быть таким неандертальцем!
Она прокричала слова смело… А потом сразу же спряталась за Натаниэля, позволяя его широким плечам скрыть ее от темноволосого тирана на случай, если тот решит запустить еще одну молнию, но уже в нее.
Кейген и Накари громко рассмеялись, в то время как Натаниэль повернулся, чтобы прикрыть ее своим мощным телом, властно обняв за плечи.
Джослин позволила себе укрыться за его рукой, нуждаясь в защите и чувствуя его постоянное присутствие. Когда она, наконец, набралась смелости, чтобы взглянуть на Маркуса из-за груди Натаниэля, то с удивлением обнаружила слабую, веселую улыбку на его точеном лице, его сине-черные глаза светились теплом, когда он смотрел на нее.
— История Брейдена? — напомнил Кейген.
Накари пересел в более удобное положение и откашлялся.
— Вы, ребята, помните Дарио Братиану, не так ли? Он раньше вел дела на одном из наших тропических курортов на Гавайях.
Кейген кивнул.
Маркус фыркнул.
— Тропические курорты? — прошептала Джослин Натаниэлю, слова слетели с губ, прежде чем она смогла остановить их.
Натаниэль повернулся к ней лицом.
— Лунная Долина — наш основной дом, и многие из наших предприятий находятся прямо здесь, но у нас есть различные временные акции и недвижимость по всей территории Соединенных Штатов, в Европе и Южной Америке. В них дела ведутся в основном группами по управлению имуществом, но периодически кому-то из наших мужчин надоедает однообразие, поэтому он временно идет работать на другое предприятие.
Когда Джослин думала, что ничего уже не сможет удивить ее в этих почти человечных, но жестоких существах, она ошибалась. Она кивнула и повернулась к Накари.
— Прости, что прервала.
Накари махнул рукой.
— Ничего страшного, — он снова заерзал в кресле. — Так вот, Дарио познакомился с матерью Брейдена на Гавайском курорте, на тот момент у нее уже был Брейден от первого брака, — он посмотрел на Брейдена. — Я думаю, ему исполнилось около пяти лет.
Брейден кивнул.
— Во всяком случае, оказалось, что Лили была истинной судьбой Дарио.
Накари посмотрел на Джослин.
— У Лили был знак Пегаса на запястье, и Кровавая Луна явилась им однажды ночью. Поэтому, когда они, наконец… когда она дала ему сыновей… Пришлось выяснять, что делать с Брейденом.
— Что с ним делать? — спросила Джослин, потрясенная.
Ее тело напряглось под рукой Натаниэля, стоило только напомнить о ее предназначении. Это было унизительно.
— Не так, — исправился Накари. — Как они собирались… строить жизнь вместе… с человеческим сыном.
Натаниэль усилил хватку вокруг плеч Джослин и притянул ближе к себе, явно почувствовав ее растущий страх.
— Все хорошо, ангел, — прошептал он, его слова были наполнены мягкостью и нежностью. — Ты значишь для меня гораздо больше, чем можешь себе представить.
Джослин смотрела прямо перед собой на Накари, но чувствовала теплое дыхание Натаниэля возле уха, как светящийся луч тепла, тонко ласкающий кожу.
— Поэтому, когда Дарио проконсультировался с Наполеаном, — продолжал Накари, — Наполеан сказал ему, что есть хороший шанс, что Брейден может быть обращен.
— Обращен? — спросила Джослин, не удержавшись, и снова перебивая.
— Да, — ответил Накари терпеливо. — Трансформирован… Перевоплощён… Изменен от человека к нашему виду.
Джослин нервно заерзала. Вот оно, снова, постоянное напоминание о том, с чем она столкнулась. Она повернулась, чтобы изучить Брейдена, чтобы попытаться прочитать его выражение лица, зная, что он уже прошел через эту… трансформацию.