— Ты намного больше того, что я о тебе думала.
И не только потому, что она недооценила Пэйтона с самого начала. А потому, как он общается с ней, как смотрит на нее, поддерживает, не подавляя.
Это прекрасно характеризовало то, кем он был для нее… ведь она отправилась со своей болью не к мужчине, от которого она зачала ребенка. Нет, это был Пэйтон.
Она хотела только Пэйтона. Только ему она доверяла. В нем нуждалась.
Она влюбилась в него.
И было не страшно признать это. Поразительно.
— Я дам ей имя и вернусь туда, — произнесла тихо. — И может, ты когда-нибудь пойдешь со мной, чтобы я могла вас познакомить.
Принимая его в свою жизнь, она хотела, чтобы он когда-нибудь побывал там вместе с ней. Это не просто часть ее… Долгое время оно задавало тон ее жизни.
Ново прокралась на цыпочках в туалет, закрылась, сделала все, что планировала, потом помыла и высушила руки. Посмотрев на свое отражение в зеркале, она удивилась, что осталась прежней. Хотя, можно подумать, что внутренние преобразования могли изменить цвет глаз, волос, поменять стиль.
Но да, это по-прежнему она.
В этом и суть, не так ли? После выкидыша в ней словно уживались две стороны, одна хранила все, что случилось: боль потери и связанное с ней горе; вторая — все остальное. Последняя — отвечала за жизненные процессы и перемещение по миру. Первая — была затаенной сущностью, что преследовала ее по пятам постоянно. И она защищала обе стороны возведёнными стенами.
Без вариантов: либо она удерживает все противоречия под контролем, либо она бы просто распалась на части и не смогла нормально существовать.
Пока она, рыдая, рассказывала Пэйтону свою историю, обе ее половинки почти соединились. Она не знала, как это объяснить.
Да и кто бы мог, черт возьми.
— Увидимся на учебе, — сказала она Пэйтону, вернувшись в спальню и надев ботинки.
Он снова пробормотал что-то во сне, а затем почти сразу проснулся, чтобы сосредоточить на ней взгляд:
— На учебе? Увидимся на учебе?
— Да, на учебе.
Когда она наклонилась и поцеловала его, у нее появилось желание сказать «Я люблю тебя»… импульс был настолько силен, что она почти произнесла слова вслух.
В конце концов, она остановила себя и сказала:
— Мне уже не терпится.
— И мне.
— Спи дальше. У тебя целый час, может быть, чуть больше, прежде чем придется вставать.
— Жаль, что тебе надо уйти.
— И мне, — повторила она его слова.
В дверях она взглянула на него. Он закрыл глаза и глубоко, медленно вздохнул, как будто в его мире воцарился полный порядке.
Она чувствовала то же самое.
Выйдя в холл, Ново направилась к лестнице, ее мысли путались, но в голове было по странному ясно. Случилось столько всего, чего она никак не ожидала — ни от него, ни от себя…
Когда она подошла к лестнице, то поняла, что сделала ошибку. Отвлекаясь, она ушла не прямо, а влево, и оказалась не у служебной лестницы, а у главной.
— И кто, позволь спросить, ты такая?
Она обернулась. Эти слова сказал мужчина, одетый в костюм-тройку, и он был мрачнее тучи. У него были редкие волосы, такого же цвета, как у Пэйтона, и аристократические черты лица, которые можно было бы назвать красивыми, если бы не тонна презрения.
— Ну? — потребовал он, подойдя к ней. — Отвечай, уж будь так любезна.
В непосредственной близи она решила… нет, отец Пэйтона был не таким красивым, каким казался на расстоянии.
— Я подруга вашего сына.
— Подруга. Сына. Что ж. Он оплатил твои услуги, или ты планировала украсть серебро на выходе?
— Прошу прощения?
— Ты слышала, что я сказал.
— Я — не шлюха, — огрызнулась она.
— О, прости, — протянул он. — Значит, ты провела с ним день бесплатно? Видимо, ты надеешься стать его шеллан, но позволь мне пресечь твои стремления. На этой неделе он будет обручен с женщиной из достойного рода, поэтому я ужасно сожалею, дорогая, но с тобой у него будущего нет.
— Обручен? — прошептала она. — Что вы…
— Он дал свое согласие и уже виделся с ней. И не думай, что для тебя найдется роль любовницы на стороне, я должен тебя разуверить в этом убеждении. Иди и торгуй своими прелестями в другом месте. Вон. Доброй ночи.
Ново отшатнулась, смысл слов плохо доходил до нее.
— Не туда, — рявкнул мужчина. — Ты не заслужила уйти через парадный вход. Твое место на выходе с черной лестницы…
Ново повернулась и побежала по длинному красно-золотому ковру, ее ноги перепрыгивали ступени, а отец Пэйтона продолжал что-то кричать ей вслед. У парадной двери она долго возилась с запирающим механизмом, вырвавшись на свободу в тот момент, когда слуга выскочил откуда-то.