— Прости меня, — прошептал он. — За мой поступок.
— Все… нормально…
— Нет, я был неправ. — Когда его голос затих, он направил все силы, чтобы придать ему громкость. — Я хотел спасти Пэрадайз, но она не нуждалась в спасении. Ей это не нужно. Она такой же сильный боец, как и любой из нас. Не знаю, чем я думал.
— Ты… любишь ее. — Лицо Ново напряглось. — Не твоя вина. Чувства… они такие. Поверь на слово, я знаю, что это такое.
— Я не желал тебе вреда.
— Я знаю…
Когда ее глаза закрылись, Пэйтон запаниковал, что, может, она умирала перед ним, и он повернулся к мониторам с кучей диаграмм, цифр и мигающих лампочек. Не было ни одного признака тревоги. Они вообще правильно функционировали?
Но, казалось, она была в порядке. Да, ее дыхание оставалось неглубоким, но ровным, а лицо не выражало боли.
Ново была очень красивой, подумал он. Такая сильная и стойкая, даже в своем ослабленном состоянии.
— Ты не можешь покинуть программу, — прошептала она. — Все развалится. Братья… они разгонят всех…
— Я не люблю ее, — выпалил Пэйтон. — Не люблю. Я просто не осознавал этого раньше.
Глаза Ново резко распахнулись. А потом она еле заметно покачала головой на подушке.
— Это… неважно.
— Ты права. Неважно.
— Обещай… мне. Не бросай…
— Посмотрим…
— Моя вина… тоже. — Когда он нахмурился, Ново продолжила: — Я должна была… заколоть лессера. Должна была… закончить дело. Я тоже отвлеклась. Частично… моя вина.
— Ты неправа насчет этого…
Она подняла руку, словно пыталась прекратить его возражения, а на слова не было сил.
— Я совершила ошибки… тоже. Первое правило… закончить работу. Я накосячила. Я была ранена… также по своей вине.
Пэйтон моргнул пару раз, прежде чем убедиться, что он не разревется.
— Позволь мне взять всю ответственность. Пусть Братья делают со мной что хотят.
— Мы снова будем сражаться… плечом к плечу… — Сделав глубокий вдох, Ново поморщилась. — Как только я… выберусь из койки…
Ты очень благородная женщина, подумал Пэйтон.
И чем больше он убеждался в этом, тем сильнее окружающее пространство исчезало — мониторы, запах антисептика, слишком яркое освещение и чересчур жесткий стул. А потом эффект ретуши пошел дальше, стирая весь учебный центр, гору, на которой он располагался… Колдвелл, северо-восток… всю гребаную планету.
Он видел лишь Ново, все детали, от крапинок в ее сине-зеленых глазах до ее косы, лежавшей на плече, ее руки, которую она протягивала так, словно хотела, чтобы он взял ее.
Протянув собственную руку, Пэйтон сжал ее ладошку и ощутил удивительно-сильное движение в ответ.
— Мы снова будем сражаться плечом к плечу, — поклялась она.
***
Сражаясь с адовой болью и влиянием лекарств, Ново пыталась сосредоточиться на Пэйтоне. Нельзя закрывать учебную программу. Без обучения у нее не будет цели и способа выплеснуть все то дерьмо, с которым она имела дело. Если она не признает свою вину в произошедшем в переулке и не простит Пэйтона, то группа будет разобщена. Братство разочаруется в них, их терпение лопнет, и потом ей придется участвовать в получеловеческой свадьбе ее сестры без защитных доспехов против всего, чего она лишилась.
Без этой работы, боев и ночной рутины, она лишится фундамента под ногами. Ничто не поможет ей справляться с этим, двигаться вперед.
И ее спасение от забвения начиналось с Пэйтона.
Прощение его проступка с ее стороны распространится на всех и снова сплотит коллектив. Другие последуют ее примеру… и, п.с., она не придумала дерьмо про свою вину. Нельзя было позволять убийце расслабленно валяться на ней. Эти ублюдки напоминали гремучих змей — могли цапнуть, даже когда разрубишь тварь пополам. Поведение Пэйтона запустило ужасную цепочку событий, но и она внесла свой вклад.
Никто из них больше не совершит такую ошибку.
Если, конечно, им дадут второй шанс.
Собрав крупицы сил, Ново попыталась сосредоточиться на лице Пэйтона, но получилось лишь отчасти. Все было размыто, словно между ними стояло несколько слоев пыльного стекла.
Что она чувствовала четко? Запах его слез.
И это был шок. Да, ей провели операцию на открытом сердце, но, да ладно, Пэйтон был вечным балагуром, озорником, который насмехался над всем и вся. Даже дыхание смерти неспособно было отрезвить его… по крайней мере, она бы никогда не подумала…
Я не люблю ее.