Ему стоит ожидать от нее подобного тона в дальнейшем, подумал Пэйтон.
— Нет, все нормально. Что будет, то будет.
Она издала некий «хмм-ммм»-звук, после чего они пошли бок о бок, и по пути только его шаги отдавались эхом. Мэри посмотрела на его ноги.
— У тебя очень крутые туфли, — сказала она, улыбаясь.
— Я хотел впечатлить тебя.
— Это ни к чему, ни тебе, ни мне. — Опять улыбка. — Но эти туфли просто шикарны со смокингом. Я узнала много о мужской моде от Бутча.
— У нас общий портной.
— Это видно.
Когда они дошли до неприметной стальной двери без окна, она постучала, подождала мгновение и открыла дверь в безликую комнату с серыми стенами, столом по центру и всего двумя стульями.
— Прости, здесь спартанская обстановка, — пробормотала женщина, когда они вошли и закрылись изнутри.
Когда она села за стол, Пэйтон осознал, что Мэри захватила с собой желтый блокнот и ручку. М-да. Он даже не заметил, как она что-то взяла со стола.
— Присоединяйся ко мне, — она показала рукой на стул.
— Это не займет много времени, — пробормотал он, садясь. — Вовсе нет.
Глава 22
Припарковав грузовик перед внушительным парадным входом в Коммодор, Ран думал об одеколоне… такие мысли редко посещали его голову, и это говорило о многом.
Подавшись вперед, чтобы рассмотреть возвышающийся фасад небоскреба из стали и стекла, Ран наконец-то понял, почему люди используют эту жидкость. Раньше, когда ему некого было впечатлять, сама мысль о том, чтобы целенаправленно придать себе аромат, искусственно созданный и широко разрекламированный людьми, казалась ему нелепой тратой денег.
Сейчас же? Когда Сэкстон скоро сядет в его машину?
Он жалел, что ему не хватает опыта для выбора правильного парфюма и денег — для его покупки…
Одна из входных дверей открылась, и Сэкстон вышел на холод, дыхание вырывалось изо рта мужчины белыми клубами и уплывало за плечо. На нем было одно из его бледно-коричневых пальто, красный шарф, повязанный на шее и заправленный внутрь, а также темно-синие или даже черные брюки. Его густые волосы, зачесанные назад и открывающие красивое лицо, сияли. На руках у него были перчатки, а в руках — коричневый портфель.
Прежде, чем Ран успел сообразить, он вышел из грузовика, чтобы открыть пассажирскую дверь.
— Это так мило с твоей стороны, — подойдя, сказал Сэкстон с улыбкой.
Ран едва удержался, чтобы не наклониться за поцелуем. И, будто поняв его намерение, Сэкстон, сев в машину, погладил его руку.
Закрыв дверь, Ран вернулся за руль.
— Здесь достаточно тепло?
— Идеально. — Мужчина посмотрел на него. — Как дела?
Достаточно простой вопрос, но в его серых глазах не было призыва к ответу. Скорее к диалогу.
Ран прокашлялся, а потом сфокусировал взгляд на губах мужчины. И разом воздух вокруг них стал плотным и заряженным.
Низким, очень низким голосом Ран честно ответил на вопрос:
— Я голоден.
В дневные часы он мог думать только о времени, проведенном с Сэкстоном, снова и снова проигрывая в мыслях эротичную сцену в кухне… пока не пришлось облегчить напряжение.
Раз сто.
Так странно чувствовать влечение к кому-то своего пола.
Но их секс казался самой естественной вещью на свете.
— Что ж, — пробормотал Сэкстон. — Посмотрим, сможем ли позаботиться об этом, когда закончим с работой. Мужчина должен хорошо питаться, не так ли?
— Да.
Между ними витало обещание будущих оргазмов, удовольствия, тщательного исследования друг друга, и Ран завел двигатель… молясь, чтобы встреча с человеческими застройщиками не затянулась.
— Я знаю, чем мы займемся, — сказал он.
— Я тоже, — рассмеялся Сэкстон.
Ран, оглянувшись, покраснел.
— В смысле, в городе.
— Я тоже. — Сэкстон сжал его руку. — Не стоило дразнить тебя. Но твое смущение… Ты понял.
— Не мужественно.
Сэкстон нахмурился.
— Странный выбор слов.
— Что я несу… Я не умею красиво говорить.
— Ты отлично справляешься. — Сэкстон снова сжал его руку, а потом ослабил хватку. — Ты должен перестать постоянно извиняться. Ты не хуже других, все люди разные.
Учитывая, что Ран не знал, что ответить… как всегда… он надеялся, что издал одобрительный звук. Согласный. Что-то в этом духе.
Боги, он вляпался по уши.
— Так, — оживленно начал адвокат. — Я все устроил. Договоры, подписанные задним числом и уже в процессе регистрации в нужных человеческих ведомствах, письмо-предупреждение, чтобы напугать застройщика и куропатка на грушевом дереве[56].
56
Отсылка к одному из самых известнейших рождественских гимнов — "Двенадцать дней Рождества", написанном в Англии еще в 1780 году; в каждом куплете поется о том, какой подарок преподнесла рассказчику его истинная любовь в один из дней Рождества. Куропатка на грушевом дереве была подарком первого дня.