- Я могу вам помочь, - сказал Дилейни, - в качестве адвоката.
- В смысле, пригрозите Холборроу?
Дилейни вздохнул.
- Вы такой несообразительный, Нат, просто безнадежно несообразительный. Чем я могу ему угрожать? Я ничего не знаю. Однако я могу кое на что намекнуть. Могу посеять сомнения. Могу притвориться, что знаю то, чего не знаю. Могу предположить, что будет проведено официальное расследование, а это вполне возможно, лишь возможно, и тогда он скорее решит прийти к соглашению, нежели раскроет мой блеф. Сколько в батальоне солдат?
- Сто восемьдесят девять.
- Ага, уже кое-что. Он получает пайков и жалованье на двести шестьдесят, - Дилейни улыбнулся, заметив то, чем может воспользоваться. - Скажу вам вот что. Холборроу не был ранен пулей янки. Искалеченная ноги - результат падения с лошади, и всё не так плохо, как он прикидывается. Он не хочет отправиться на войну, понимаете? Вот и разыгрывает раненого. Всё, чего он хочет - это вести безопасную и прибыльную войну в тучном Ричмонде, и полагаю, пойдет ради этого на многое. Но чего хотите вы, Нат?
- Вы знаете, чего я хочу.
- Две сотни винтовок? - Дилейни покачал головой. - Они давно проданы. Сомневаюсь, что Холборроу сможет вернуть хотя бы пятьдесят, но приложу все усилия. Но вы и впрямь хотите, чтобы вас отправили в армию Ли?
Такого было главное требование Старбака - чтобы Холборроу подтвердил, что Специальный батальон готов сражаться и его можно отправить на фронт.
- Почему? - с искренним удивлением спросил Дилейни. - Почему бы вам просто не воспользоваться дарованным Господом отдыхом, Нат? Разве вы недостаточно сражались?
Старбак не вполне был уверен в ответе. Какая-то его часть, огромная, темная и напуганная часть, боялась сражения, как ребенок боится ночных чудовищ, но он по-прежнему считал, что должен отправить свой батальон на войну. Нат сомневался, что сможет жить с осознанием того, что увиливает, пока другие дерутся, но дело было не только в этом. Единственное, чем он обладал, так это воинской репутацией. У него не было семьи, богатства и какой-либо позиции в обществе кроме звания офицера Конфедерации, и если он предаст это звание, прячась от войны, то потеряет гордость. Он не хотел отправляться на фронт, но знал, что должен это сделать.
- Я солдат, - не к месту ответил он.
- Никогда вас не понимал, - весело произнес Дилейни, - но может, следующие несколько недель дадут мне ответ. Я и сам вступаю в армию Ли.
- Вы? - поразился Старбак. Он остановился в переулке и посмотрел на своего друга. - Вы идете в армию?
- Страна зовет! - высокопарно воскликнул Дилейни.
- Для чего?
Дилейни пожал плечами и пошел дальше.
- Это действительно была моя идея. Никто мне этого не приказывал, Нат, но мне пришло в голову, что это неплохая мысль. Ли вторгся на Север, вы в курсе? Что ж, так оно и есть, и там будет полно всяких сложностей, связанных с законом. Если кто-то украдет собственность врага, это является кражей? Для вас это может показаться тривиальным, но когда война закончится, придется улаживать массу тяжб между двумя юрисдикциями, и кажется вполне благоразумным попытаться это предвосхитить.
- Вы возненавидите военные действия, - сказал Старбак.
- Уверен в этом, - с готовностью согласился Дилейни.
По правде говоря, у адвоката не было ни малейшего желания присоединяться к армии Ли, но от кое-кого из Вашингтона пришел сердитый приказ, и Дилейни, убежденный в том, что Север выиграет войну, и не желавший стоять на стороне проигравших, взвесил свое будущее и решил, что дискомфорт короткой военной кампании послужит хорошей инвестицией. Он по-прежнему возмущался безапелляционным требованием Торна заняться шпионажем в штабе Ли, потому что Дилейни полагал, что может собрать все разведданные в уютных гостиных Ричмонда, а не в каком-нибудь грязном бивуаке в сельской глуши, и сомневался, что его посвятят во что-либо важное. Это была лишь потеря времени, как он считал, но Дилейни не осмеливался перечить Торну, если хотел получить по окончанию войны награду из Вашингтона, и потому изобрел причину, чтобы вступить в армию Ли, и теперь со смесью ужаса и мрачных предчувствий готовился к поездке на север.
- Завтра утром, - провозгласил он, - Джордж собрал в дорогу немного вина и табака, так что мы не останемся совсем без удобств.
Джордж был его рабом.
- Вы просто чертов глупец, если везете на войну дорогое вино. Его украдут.
- Какая подозрительная точка зрения, - сказал Дилейни.
Он пытался скрыть свои страхи и радовался вечернему развлечению на ричмондской площадке для дуэлей. Дуэли были запрещены, но ричмондское общество противников дуэлей по-прежнему квартировало через два дома от дорогостоящего борделя Дилейни, занимаясь сбором средств и преследованием тех, кто участвовал в драке ради чести. Но благочестивые намерения сотен подобных обществ так и не привели к исчезновению дуэлей в Конфедеративных штатах. Ричмондская площадка для дуэлей находилась сразу за чертой города, у подножия холма Чимборасо, на котором растянулся военный госпиталь. Старбак повел своих спутников вверх по Эльм-стрит, по дощатому настилу через заполненный грязью и мусором Кровавый ручей, впадающий в реку Джеймс, и добрался до пустыря, зажатого между отрогом холма и железной дорогой Йорк-ривер. Площадку для дуэлей, находящуюся в тени высокой и лишенной окон лесопилки, обрамляли низкие покрытые сажей деревца.
Экипаж полковника Холборроу стоял в конце ведущей с лесопилки дороги, а Холборроу с Деннисоном расхаживали взад-вперед по истоптанной траве, тем, где происходили дуэли.
- Поттер! - похромал вперед Холборроу, когда Старбак вышел на залитую последними косыми лучами солнца площадку. - Ты арестован! Слышишь меня, парень? Ты не будешь драться на дуэли! Ты отправляешься обратно в лагерь "Ли", где я разжалую тебя в рядовые, если не объяснишься. Где тебя носило весь день? Ты пьян, парень? Ну-ка дыхни!
- Я не Поттер, Холборроу, - сказал Старбак. - Вот Поттер, - он показал на полураздетого лейтенанта, облокотившегося на перила деревянного мостика, пересекавшего Кровавый ручей. - Жалкий пьяный сукин сын, да? А с ним его жена. Хотите поговорить с ними, пока я поучу Деннисона хорошим манерам?
Речь Старбака оказала именно тот эффект, который он ожидал. Озадаченная физиономия Холборроу поворачивалась от Поттера к Старбаку, но полковник не издал ни слова, лишь бессвязный возмущенный лепет. Старбак похлопал полковника по плечу и направился к Деннисону.
- Готовы, капитан? - спросил он.
- Вы кто такой? - закричал ему вслед Холборроу.
Старбак посмотрел Деннисону в глаза и ответил:
- Майор Натаниэль Старбак, полковник, из Легиона Фалконера, а теперь командующий Вторым специальным батальоном. По мнению капитана Деннисона, проклятый янки, за которого не имеет смысла драться. Разве это не ваши слова, капитан?
Деннисон побелел, как полотно, но промолчал. Старбак, пожав плечами, расстегнул перевязь с саблей и скинул китель. Он извлек клинок и, бросив ножны на одежду, дважды со свистом взмахнул саблей в воздухе.
- Полагаю, капитан, это вы заставили полковника арестовать меня, - обратился он к Деннисону, - раз уж вы такой трус. Я знал, что драться со мной вам не захочется, но теперь-то у вас шансов нет, - он снова взмахнул клинком и улыбнулся в ответ на искаженное страхом лицо Деннисона. - В Йеле у нас был клуб фехтования, - доверительно сообщил он капитану, - там-то мы, чертовы янки, и учились драться, - сам Старбак не состоял в этом клубе, но говорить об этом сопернику было ни к чему. - Конечно, всякой европейской чуши там было сверх меры. Освобождение от захвата, действие на оружие противника, - он продемонстрировал впечатляющий крученый выпад. - Захват с четвертой позиции на вторую, - Нат, снова взмахнув клинком в очередном бессмысленном росчерке, вскинул оружие в приветственном жесте. - Готовы, Деннисон? - поинтересовался он. - У меня еще дела вечером, так что давайте заканчивать.