Монс недолюбливал Кристера Эриксона.
– Этот парень похож на космического пришельца, – говаривал он.
– Да, – соглашалась Ребекка.
Ибо это была истинная правда. Серьезный ожог еще в юности изуродовал лицо Кристера. У него не было ушных раковин, вместо носа – только две дырочки посредине лица. Кожа напоминала карту с розовыми и коричневыми пятнами.
«Но у него сильное и ловкое тело», – думала она, пока Щен лизал его в лицо. Собаки знали, какова на ощупь эта розовая кожа.
– К твоему сведению, – кротко улыбнулась Ребекка, – вчера он провел весь вечер на навозной куче Ларссона, разрывая старые коровьи лепешки и поедая белых червей.
– Тьфу! – ответил Кристер, сжал губы и попытался оттолкнуть от себя Щена.
Вера подняла голову, посмотрела в сторону дороги и гавкнула.
Собаки Кристера в машине тоже начали лаять. Им показалось, что все веселятся, кроме них.
В следующую секунду у дороги возле почтовых ящиков появился сосед Ребекки Сиввинг.
– Привет! – крикнул он. – Здорово, Кристер, мне показалось, я слышал, как ты подъехал.
– О боже, – пробормотала Ребекка. – А я-то надеялась на спокойное воскресное утро.
Вера побежала навстречу Сиввингу, чтобы поздороваться с ним. Старик спешил, но быстро не получалось. Одна сторона тела не слушалась. Левую ногу он заметно приволакивал, а рука бессильно свисала вдоль тела.
Ребекка наблюдала, как Вера стянула с Сиввинга варежку и сделала круг вокруг него – ровно настолько медленно и близко, чтобы он смог ухватить свое добро.
– Сучка ты чертова, – проговорил он с большой нежностью в голосе.
«А со мной она никогда не играет», – подумала Ребекка.
Наконец-то Сиввинг поравнялся с ними. Он по-прежнему смотрелся представительно. Рослый, грузный, с легкими седыми волосами, напоминавшими одуванчик.
– Мы не могли бы заехать к Суль-Бритт Ууситало? – спросил он без обиняков. – Я обещал съездить туда и посмотреть, как там у нее дела. Звонили с ее работы, волнуются. Она живет по дороге на Лехтиниеми.
Ребекка мысленно заскрежетала зубами.
«Вечно он тащит меня то по одному, то по другому делу. Дает обещания кому попало. А потом является сюда в воскресенье ни свет ни заря».
Но Кристер уже открыл дверцу машины со стороны пассажирского сиденья.
– Залезай, – пригласил он Сиввинга и отодвинул сиденье подальше, чтобы старику было легче усесться.
«Он добрый, – подумала Ребекка. – Такой добрый и внимательный». И тут же ощутила очередной укол совести.
– Анна-Хелена Алаярви, ты ее наверняка знаешь, дочь Йосты Асплунда, – проговорил Сиввинг, с трудом застегивая ремень безопасности на своем большом животе. – Она работает с Суль-Бритт в «Ледяном дворце» официанткой на завтраке. Звонила и волновалась: Суль-Бритт не вышла на работу. Я пообещал ей сходить туда и проверить. Нам с Беллой все равно надо прогуляться. Но тут я увидел, что приехал Кристер.
– Хорошо, что вы со мной, – продолжал он. – Вдруг придется ломать дверь.
Он оглядел их довольным взглядом. Прокурор и полицейский.
– Это делается немножко не так, – ответила Ребекка.
– Да нет же, – со смехом отвечал Кристер. – Именно так это и делается. Ребекка залезает на крышу и изящно протискивается в форточку, а я вышибаю плечом дверь.
Они свернули в сторону Лехтиниеми.
– Ты ее хорошо знаешь, эту Суль-Бритт? – спросил Кристер.
Ребекка сидела на заднем сиденье с Верой и собакой Сиввинга Беллой – немецким короткошерстным пойнтером. Щену пришлось разделить клетку с собаками Кристера.
Вся машина пропахла псиной, к тому же Белла, которую укачивало, пускала слюни длинными струнками.
– Ну, не то чтобы хорошо, – ответил Сиввинг. – Ее дом немного на отшибе. И к тому же она куда моложе меня. Но Суль-Бритт всегда здесь жила – ясное дело, мы здороваемся, когда встречаемся. Несколько лет назад у нее возникли проблемы с алкоголем. Так что в те времена никто не удивился бы, если бы она не пришла на работу, – такое случалось. Там все об этом знали. Однажды она появилась у меня на крыльце, чтобы одолжить денег. Я сказал, что денег не дам, но угощу обедом, если она хочет. Она не захотела. В общем, вот так. А три года назад ее сына насмерть сбила машина. Ему было тридцать пять, он работал в ледяных мастерских в Юккасъярви[4], когда-то отлично бегал на лыжах, в семнадцать лет выиграл первенство среди юниоров. После него остался мальчик, которому было тогда года три-четыре. Как бишь его звали…
4
Юккасъярви – местечко на севере Швеции, где каждый год строится отель полностью изо льда.