– Прости, – извиняется.
– Ты не виноват, – качаю головой. – Что ты мог сделать? Не кончать? Не думаю, что Ойелет предоставлял тебе выбор.
Глажу его по лицу, успокаиваю. Еще небольшая порция энергий – мне скоро понадобится подпитка. Ян научил меня накапливать энергии про запас, но когда отдаешь их другому, а не расходуешь сам, лучше восполнить все ресурсы и как можно скорее.
– Смотрите-ка какая тут парочка, – раздается вдруг в моей комнате, и я подскакиваю на ноги.
– Руби, – выдыхает Ян, а я смотрю на своего гостя и… ненавижу.
Стискиваю зубы, хорошо ведь помню, что дверь запирала. Как он попал внутрь? Что он здесь делает? Уже делаю шаг вперед, представляя как выкалываю ему глаза, но тут меня снова окликает Ян…
Замираю. Думаю. Вспоминаю слова Арона – нельзя, чтобы кто-то знал обо мне и о наших с Яном секретах.
– Что ты тут делаешь, Дэйл? – Почти без презрения.
Блондин с ледяными глазами улыбается во всю ширь.
– Проверяю свои инвестиции, – самодовольно заявляет он. – Как тут поживает моя маленькая сучка?
– Руби… – пытается хотя бы сесть Ян, но у него ничего не получается.
Слишком мало сил. Однако я уже поняла, что он хочет. Не переживай, я не дура.
Делаю глубокий вздох и над собой усилие, улыбаюсь, приближаюсь. Наблюдает за мной самодовольно, ровно как делал это в нашу первую встречу. Разве что чуть добавил росчерк улыбки, ведь мы с ним кувыркались на сидении его автомобиля и он отлично помнит, как вылизывал меня до оргазма.
Подхожу вплотную, укладываю ладони ему на грудь, прижимаюсь.
– Скучает, – нашептываю его губам.
Падок на мой призыв, подключаю суккуба – сразу же распространяет нужные флюиды. Дэйл расплывается в улыбке шире, взгляд туманится. Кладет ладони мне на спину, быстро движется вниз и хватает за пятую точку, сжимает. Жаждет, желает. Давно я не была так расположена к нему. Голоден до моих ласк.
Всегда.
Тянусь к его ремню, невинно закусываю нижнюю губу, оттягиваю черные брюки, забираюсь в его боксеры. Выдыхает стон, когда касаюсь его плоти. Не ждал подобного, потому его член совершенно не готов к соитию.
Приближаюсь, губами накрываю его дыхание, кончиком языка осторожно проникаю…
Не сдержался, резко схватил за затылок и погрузился в меня поцелуем. Глубоким, жадным, желанным.
То, что нужно.
Сразу же беру инициативу, вгрызаюсь в его энергию, словно собака в кость, и тяну. Без остатка, без разбору, не давая ему даже шанса. Быстро распахивает глаза, пробует отстранится, но слабеет моментально, ведь я стягиваю энергию разом, впитываю, поглощаю. Пробует отстранится, но не успевает за своими покидающими его силами.
Стонет, но далеко не от радости. Надо исправить.
Пускаю волну, и он расслабляется, член твердеет, чуть наклоняется, он ведь высокий – мне же лучше. Забираю все, без остатка, оставляя ему лишь крупицы жалкой демонской жизни. Отпускаю – падает на колени и валится на пол. Облизываю губы, разворачиваюсь и подхожу к кровати, опускаюсь к Яну.
Ловит меня взглядом, берет за плечо, принимает энергии…
Глаза в глаза, гипнотизирует, наблюдает, как живительное и возвращающее его к жизни тепло вливается в его тело. Что-то иное в этом взгляде, что-то другое, знакомое, но не узнаваемое…
Кладет ладонь мне на лицо и через секунду тону в его поцелуе. Стоны… сладкие, глубокие, вожделенные…
Нет…
Да…
Его губы умело изучают мои, погружается ровно так, как надо, чтобы затопить промежность. Свожу ноги, не получается контролировать, то ли суккуб, то ли инкуб – забираюсь ему на колени, усаживаюсь на его член, продолжаю жадные погружения из поцелуев…
Выдыхает жар пламени, вспыхивающий в его груди. Отстраняюсь, смотрю на него, в глаза. Больше не поврежденные. Сильные, вольные, властные. Соблазнительные. На грани. Смешиваем наш жар воедино, скользит ладонью через плечо к ключице, касаюсь его груди, ниже…
Сила недвижения берет верх – в шаге от сближения. Смотрим, задаемся вопросами, движимы предположениями. Страхами, болью, отчаянием…
Вспоминаем.
Слезаю с него и отстраняюсь. Моргаем – все снова по-прежнему, как будто ничего не происходило.
– В порядке? – Спрашиваю.
– Да, – спокоен, улыбается, не касается. – Спасибо.
– Всегда пожалуйста, – скрываю горечь разочарования улыбкой.
И почему только горечь? Так ведь не должно быть…