— Я не знаю, — сказал я. — Зачем кому-то обыскивать художественную галерею, дом Лилиан, забираться ко мне? Почему Дэн Шефф болтался во дворе Лилиан, собираясь устроить драку с ее новым приятелем, когда из записной книжки Лилиан я узнал, что она порвала с ним несколько месяцев назад? Зачем Карнау сел в машину к Шеффу? Все эти вопросы пока остаются без ответов.
— Трес, я знаю, ты хочешь найти связь между последними событиями и смертью твоего отца, — после некоторых колебаний ответила Майя.
— Но?
— Возможно, такой связи нет.
Я посмотрел в потолок. Над плитой образовалось пятно в форме Австралии, которое изогнулось посередине, словно отчаянно пыталось удержаться на краю мира.
— Ты думаешь, мне этого хочется? — спросил я, стараясь, чтобы мой голос звучал ровно.
— Ты хочешь, чтобы это стало твоей проблемой, чтобы именно ты за нее отвечал, — сказала Майя. — Я тебя знаю. Но нельзя исключать, что у Лилиан какие-то свои дела, не связанные с твоим отцом. Такое случается, Трес.
«Я тебя знаю». Три самых неприятных слова в английском языке. Не дождавшись моей реакции, Майя пробормотала несколько ругательств на китайском. Мне показалось, что она поднесла телефонную трубку к другому уху.
— Ну, ладно, давай поговорим о твоем отце. Ты и в самом деле полагаешь, что в убийстве замешан кто-то из его политических противников? — спросила Майя.
На мгновение я представил, как член муниципального совета Фернандо Асанте в бежевом спортивном костюме большого размера пытается забраться в мое кухонное окно, его ковбойский сапог оставляет на раковине отпечаток, а солидное брюхо болтается среди ветвей сирени. У меня даже настроение немного улучшилось.
— Даже в Техасе политики обычно не бывают такими колоритными личностями. Асанте, самый подходящий кандидат, по утрам с трудом находит собственный член.
— Ну, тогда торговец наркотиками, человек, в чей дом ты так нагло ворвался с пистолетом в руках?
На этот раз мне пришлось немного подумать.
— Если это Ги Уайт, то я не вижу в его действиях никакой логики. Зачем убивать выходящего в отставку шерифа, в особенности если известно, что подозрения падут именно на тебя? И почему он начал нервничать из-за моего появления сейчас, когда даже федералы ничего не сумели найти? — сказал я.
— Однако я не слышу убежденности в твоем голосе.
— Может быть, мне стоит нанести ему еще один визит.
— Нельзя приходить к мафиози дважды в неделю и пытаться вытряхнуть информацию относительно его преступлений, — после паузы сказала Майя.
Я не стал ей отвечать.
— О, господи, даже не думай, Трес.
— Ничего другого не остается, разве что заняться информацией из полицейского досье, которую я прибрал к рукам.
— Что?
— Ладно, забудь.
— Господи, — сказала Майя.
— Уррр, — сочувственно заметил Роберт Джонсон.
— Это касается моего отца, и я считаю бумаги своим наследством.
— Тебе в наследство досталось безумие, Наварр.
— Я много работал, чтобы заполучить свое безумие, госпожа Ли, — запротестовал я. — Никто не принес мне его на серебряном блюде.
— Проклятье, и как я только могла на тебя запасть? — удивленно спросила Майя.
После этого наступила неловкая пауза. Наконец Майя вздохнула.
— Трес, я помню, как ты лежал в переулке Ливенворта с балийским ножом в легких…
— На самом деле легкое было слегка задето.
— …из-за того, что решил сам поговорить со спятившим торговцем гашишем.
— Ничего бы такого не случилось, если бы всем известная Эйприл Голдмен мне не наврала.
— Ты был бы мертв, если бы она не послала меня за тобой.
— Старые добрые «Терренс и Голдмен». Думаю, твои боссы скучают без меня, — сказал я.
Мне пришлось выслушать еще несколько китайских проклятий.
— А твой друг умеет драться? — Майя попыталась в последний раз меня уговорить.
Я рассмеялся.
— Ты имеешь в виду Ральфа? Ральф изворотливый сукин сын, который дерется так же честно, как загнанная в угол ласка.
— Отлично. Ты возьмешь его в напарники?
— У Ральфа собственные деловые интересы. Он не любит привлекать к себе внимание.
— Я не хочу, чтобы ты занимался этим делом в одиночку, Трес.
— Майя, я больше не живу на другой стороне Бэй-бридж.[46]
— А если я приеду к тебе? — после некоторых колебаний спросила она.
Я промолчал в ответ и наконец спросил:
— Мы ведь договорились расстаться тихо и мирно? И ты согласилась с моим решением.
Майя обдумала мои слова.
— Я когда-нибудь тебе лгала, Трес?