– Станете стрелять, вас услышат и тогда точно в полицию сообщат!
– Да ты, я погляжу, дурак, Семен. Мы можем сделать так, что никто ничего не услышит, все будет тихо, как на кладбище…
– Нельзя так выстрелить, чтобы не было слышно! – возразил агент.
– Верно говоришь, нельзя! – согласился с ним медовым голосом Фома Фомич. – Но кто сказал, что мы в тебя стрелять будем, мы ведь и по-другому можем…
– Это как же по-другому? – спросил агент, который уже начал смекать, что его угрозы на незнакомцев не действуют.
– А вот так! – в разговор вмешался Кочкин, он приблизился к агенту и, переложив револьвер из руки в руку, вынул из правого кармана пиджака какой-то блестящий предмет. В тишине проулка раздался сухой щелчок.
– Нож? – широко открыл глаза Канашкин. Вот тут ему по-настоящему стало страшно. Пистолет не вызывает такого ужаса, как нож.
– Верно! – кивнул Кочкин. – Это нож, но не простой, а корсиканский, с выкидным лезвием. Видал такие раньше?
– Нет! – отрицательно мотнул головой агент. И по лицу его было видно, что ему в одно и то же время и страшно, и интересно. А Кочкин еще принялся нож с длинным узким лезвием складывать, потом щелчком раскрывать, и так несколько раз подряд.
– Ну, теперь-то ты понял, что спасать тебя никто не будет? – спросил соглядатая фон Шпинне.
– Да понял, я это сразу понял, просто решил вас на пушку взять, а оно вишь как – не получилось…
– Это тебе плюс, что признался, а следить ты не умеешь, весь на виду. Слежка – это искусство, а не ремесло, слежке учиться надо. Преступник, он ведь во сто крат осторожнее, чем мы, он тебя сразу же заприметит.
– Да какие у нас тут преступники в уезде, так, мелкота одна и более ничего! – отмахнулся агент.
– Вот тут, Семен, ты не прав, и у вас в уезде могут быть опасные преступники! – сказал, чуть подавшись вперед, начальник сыскной.
– Да неужто? И кто они?
– Да вот хотя бы мы, чем не преступники! – рассмеялся Фома Фомич.
– Вы не преступники! – уверенно сказал Канашкин.
– А ты откуда знаешь?
– Да уж знаю, нам донесли…
– Неужто Стратонида Ивановна постаралась?
– Говорить не велено…
– Ну а тебя за нами следить послали почему?
– Да так, чтобы знать, куда вы ходите, с кем встречаетесь…
– А вот это уже интересно… – Фома Фомич присел на корточки возле агента. – Скажи мне, Семен, вот в мае месяце из Татаяра к вам в Сорокопут человек приезжал, в гостинице Савельевой останавливался. Она вам о нем докладывала?
– Ну как же, она про всех докладывает!
– А вы в полиции знаете про то, что сын ее, твой тезка, Семен Евсеевич Савельев, выдает себя за полицейского, и они на пару с мамашей обирают постояльцев. Вам это известно?
– Нет! – поспешно ответил агент, и по глазам его было видно, что это ему известно. Более того, это все происходит с ведома полиции.
– Ну ладно, это все ваши дела. Ты мне вот что лучше скажи: за тем человеком из Татаяра тоже было установлено наблюдение?
– А как же, мы за всеми чужими следим! – кивнул Семен.
– Зачем?
– Да на всякий случай, мало ли. Своих мы всех знаем, знаем, чего от них ждать, а у приезжего поди разберись, что в голове. Да и потом, зачем он в Сорокопут приехал? Это ведь тоже, как ни крути, подозрительно…
– А что же в этом подозрительного? – не понял агента Фома Фомич.
– Как что подозрительного? – удивился тот непонятливости чужаков. – Сам приезд. Ну зачем человеку в Сорокопут приезжать, что у нас тут можно делать? Ну что? – агент сел и прислонился спиной к забору. – Достопримечательностей никаких.
– А колокольня? – указывая на возвышающийся недалеко шатер, спросил Кочкин.
– Да что колокольня? Невидаль какая! В других местах, что ли, колоколен нету, чтобы к нам в Сорокопут ехать?
– Получается, все, кто к вам приезжает, уже под подозрением?
– Да, потому у нас и спокойно, что мы следим за всем!
– Понятно! – сказал фон Шпинне. – Значит, за человеком из Татаяра вы тоже следили?
– Следили!
– А кто следил?
– Да я же и следил, у нас больше некому…
– Сколько дней этот человек был в Сорокопуте?
– Четыре дня! – ответил Семен.
– И что, все четыре дня ты за ним следил?
– Да, все четыре дня.
– Он тебя заметил?
– Думаю, что нет, а там кто его знает? Вот вы заметили…
– Ну, ты не равняй! – воскликнул Кочкин.
– Стало быть, сможешь нам рассказать, где он у вас тут бывал? – останавливая жестом чиновника особых поручений, спросил у агента фон Шпинне.
– Нет, не расскажу! – отрицательно замотал головой агент.