Сыщики замолчали и всю оставшуюся дорогу ехали, глядя в окно, лишь изредка перебрасываясь короткими фразами. День клонился к вечеру. Солнце уже коснулось своей нижней дугой лесополосы, отделявшей железную дорогу от крестьянских наделов. Поезд замедлил ход. Натужно и печально прокричал всеми своими гудками, выпустил из трубы огромный клуб белого дыма и медленно пополз вверх. Начинался многоверстный подъем, а это значило, что до Татаяра оставалось каких-нибудь полтора часа езды.

Глава 25
Расследование продолжается
На следующее утро Фома Фомич пришел в сыскную, дисциплинарным вихрем промчался по комнатам и коридорам, обнаруживая все те непорядки, которые возникли в его отсутствие.
– Почему здесь лежит мусор? – по всей сыскной полиции разносился громкий возмущенный голос барона. – Это что же, мне и на несколько дней нельзя уехать, чтобы вы здесь не заросли грязью?
Дежурный едва-едва успевал за быстро шагающим фон Шпинне. Полковник, хлопая дверьми, врывался в комнаты, в которые никогда ранее не входил, и все там переворачивал вверх дном.
– Что это? А это что? – поддевая носком штиблета какие-то тряпки, спрашивал он у дежурного. – Мы сыскная полиция или возок старьевщика? Представители власти или уличные маклаки?
– Мы представители власти, – негромко и пугливо отвечал дежурный блеющим голосом.
– Да какие вы, к черту, представители? Вы карнавальная шайка, вы полицейские, которых показывают в ярмарочных балаганах, а все кухарки и извозчики смеются над вами, вот вы кто! Для того чтобы вам называться представителями власти, вам необходимо прежде всего навести везде – под словом «везде» я понимаю везде – порядок, все сложить, ненужное выбросить. Понимаете меня, господин дежурный?
– Понимаю!
– Хотелось бы верить… Возьмите себе в помощники несколько свободных от службы агентов, и всё-всё привести в порядок. Я проверю, и если отыщу хотя бы соринку… – Начальник сыскной задумался. – Мне трудно сейчас сказать, что я с вами сделаю, но наказание мое будет страшным и неотвратимым!
Надо заметить, Фома Фомич никогда никого не наказывал, но его боялись. Какая-то непонятная, пружинистая и опасная сила пряталась под хорошо сшитым серым костюмом, казалось, еще мгновение – она вырвется наружу, и тогда никому несдобровать.
Отправив дежурного выполнять данное ему поручение, Фома Фомич зашел в свой кабинет. Еще находясь в образе строгого начальника, пошарил глазами по углам, хмыкнул и сел за свой рабочий стол. Только он это сделал, в дверь осторожно и боязливо постучали.
– Да!
В кабинет вошел дежурный.
– Что? Вы не знаете, где брать тряпки для мытья полов? – спросил начальник сыскной.
– Никак нет, ваше высокоблагородие, мы знаем, где брать тряпки!
– Тогда что?
– К вам посетитель!
– Кто такой?
– Следователь Алтуфьев.
– Проси!
Приход в сыскную полицию судебного следователя мог означать только одно из двух: или что-то случилось, или ничего не случилось. Но и то и другое в равной степени беспокоило Якова Семеновича. Не нужно было быть провидцем, чтобы догадаться: следователь пришел говорить о деле Скворчанского. И, скорее всего, пришел, чтобы выведать о результатах поездки в Сорокопут.
– Здравствуйте, дорогой Яков Семенович! – приветствовал Алтуфьева Фома Фомич. – Рад, очень рад видеть вас живым и здоровым!
– Ну, мне рано еще помирать, я еще молодой… – начал следователь, но начальник сыскной оборвал его, подняв указательный палец правой руки и издав при этом предупреждающий звук:
– Тсс…
– Что? – опасливо оглянулся Алтуфьев.
– Не надо говорить про смерть, это нехорошо, – прошептал фон Шпинне.
– А почему?
– Да знаете ли, – вздохнул Фома Фомич, – чем больше я занимаюсь делом Скворчанского, тем больше начинаю верить в мистику…
– Да неужели?
– Это правда. Мы с Кочкиным, с чиновником особых поручений, только что приехали из Сорокопута, там, скажу вам честно, творится черт его знает что…
– А Сорокопут – это где? – поинтересовался Алтуфьев.
– На юге губернии, уездный город. Вы были в каком-нибудь уездном городе?
– Был.
– Ну вот возьмите тот уездный город, в котором вы были, смените название на Сорокопут, и сразу поймете, куда я ездил.
– А что там, в этом уездном городе?
– Об этом мы поговорим чуть позже, а пока скажите мне, как там наш с вами подопечный – Джотто?
– Да как, – махнул рукой Алтуфьев, – молчит, и все! Я сейчас дело его в суд готовлю, но мало доказательств. Есть такие опасения, что все развалится во время судебного заседания, а мне бы этого не хотелось. Вот я и пришел к вам в надежде, что, может, вы что-нибудь отыскали…