Джеймс Роллинс, Ребекка Кантрелл
«Кровавое Евангелие»
От Джеймса:
Энн Райс
За то, что показала нам красоту в монстрах И монстров в окружении прекрасного
От Ребекки:
Моим мужу и сыну
за то, что они защищали меня от монстров
И видел я в деснице у Сидящего на престоле книгу, написанную внутри и отвне, запечатанную семью печатями.
И видел я Ангела сильного, провозглашающего громким голосом: кто достоин раскрыть сию книгу и снять печати с нее?
И никто не мог, ни на небе, ни на земле, ни под землею, раскрыть сию книгу, ни посмотреть в нее… И говорят: достоин Ты взять книгу и снять с нее печати: ибо Ты был заклан и кровию Своею искупил нас Богу.
Я — Лазарь. Я воскрес из мертвых.
Вам все открыть вернулся; все открою.
БЛАГОДАРНОСТИ
На этой книге можно найти множество отпечатков пальцев в дополнение к тем, что оставили на ней два автора, имена которых обозначены на обложке. Прежде всего позвольте мне поблагодарить группу моих критиков: Салли Барнс, Криса Кроу, Ли Гаррета, Джейн О’Рива, Денни Грейсона, Леонарда Литтла, Скотта Смита, Пенни Хилл, Джуди Прей, Дейва Мюррея, Уилла Мюррея, Кэролайн Уильямс, Джона Киза, Кристиана Райли, Эмми Роджерс и в особенности Каролин МакКрей, которая помогала сдвигать это повествование с мертвой точки своими возражениями и сомнениями. И конечно же, Дэвида Сильвиана, который был моей правой рукой на всех этапах работы и после. Я не могу не выразить громкой благодарности Джо Конрату за все его усилия, направленные на то, чтобы это повествование получилось как можно лучше. А напоследок, конечно же, особый поклон четырем людям, играющим важные роли в моей карьере: моему редактору Лисе Кёш и ее коллеге Аманде Бержерон; моим агентам Руссу Галену и Дэнни Барору. И как всегда, я должен подчеркнуть, что ответственность за любые, да и вообще за все ошибки и неточности в фактах и деталях ложится всецело на мои плечи.
Теперь Ребекка. Я хочу поблагодарить всех, кто работал изо всех сил, помогая вытащить эту книгу, да и меня саму на свет Божий, в том числе моих превосходных агентов Элизабет Эванс, Мэри Элис Кейр, Энн Коттл и Лису Кёш из издательства «Харпер». Этот роман и другие мои романы стали значительно интереснее благодаря великолепной редакторской группе Коны Инк, состоявшей из Кэтрин Уодсворт, Джудит Хит, Карен Холингер и Дэвида Деардорфа. Это было трудное путешествие, и я не смогла бы осилить его без постоянной и твердой поддержки моего надежного супруга и замечательного сына, экспертов по оружию для защиты семьи. Благодарю также и Джеймса за то, что пригласил меня принять участие в этой работе.
Пролог
73 год н. э., весна
Масада, Израиль
Мертвые продолжали петь.
В трехстах футах над головой Елеазара звучал хор девятисот иудейских повстанцев, словно назло римскому легиону, стоящему перед воротами крепости. Защитники поклялись, что лишат себя жизни, но не сдадутся. Эти заключительные молитвы, звучащие с высоты и обращенные к Небесам, эхом раскатывались по туннелям, прорытым внизу вокруг центральной части горы Масада.
Мысленно простившись со стоящими под горьким палящим солнцем обреченными людьми, Елеазар усилием воли оторвал свой пристальный взгляд от крыши коридора, пробитого в известняковой скале. Как он хотел сейчас стоять позади них и петь с ними, с теми, кто должен будет отдать свою жизнь в последнем бою. Но судьба предрекла ему другое место.
Иной путь.
Он держал в руках этот драгоценный предмет; нагретый солнцем камень, размером с новорожденного ребенка, лежал у него на руке между ладонью и локтем. Бережно прижимая камень к груди, он протиснулся в грубо прорубленный проход, ведущий к центру горы. Каменотесы заложили зев прохода камнями. Никто из живых не мог последовать за ним.
Семь сопровождающих его воинов с факелами в руках выстроились в цепь впереди него. Мысленно они все еще наверняка были со своими братьями, с теми девятью сотнями воинов, оставшихся наверху, на залитом солнцем плато. Крепость пребывала в осаде уже не один месяц. Десять тысяч римских легионеров, расположившихся вокруг и разбив немыслимое число лагерей, окружили эту гору с расположенным на вершине городом-крепостью столь плотным кольцом, что ни один человек не мог ни войти, ни выйти из него. Закончив песнопение, восставшие поклялись лишить жизни и самих себя, и членов своих семей еще до того, как римляне преодолеют крепостные стены. Они молились, готовя себя к тому, чтобы убить невинных.