Он слушает, не перебивая. Наверное, пытается сопоставить известную ему информацию с моими словами. Вроде, он даже мне верит. По крайней мере, никакого беспокойства я не ощущаю. Сама вторгаться в его эмоции не решаюсь, кто знает, как он это воспримет.
— Пообедаем? Я слышал, что ты любишь человеческую еду. А у нас тут есть приличное заведение.
— Думаю, я неподобающе одета для такого места.
Он улыбается и на миг становится похожим на обычного человека.
— Это не проблема. Мой ресторан — мои правила.
***
После сытного и очень вкусного обеда мы снова гуляем. Мне не понятна его цель. Или это такое странное свидание? Присматриваюсь к Николаю, но он мирно вышагивает рядом.
— Зайдем еще кое-куда, — Акимов сворачивает на главную дорогу и направляется в сторону выхода.
Снова жму плечами и иду следом.
И каково же мое удивление, когда он приводит меня в скромное ателье. Интересная манера ухаживать!
Перед нами возникает фигуристая темноволосая девушка.
— Николай! Рады вас видеть! Новый костюм или что иное? — она выразительно дергает бровями и зазывно улыбается.
У главы Алого рассвета слегка краснеет кожа на щеках. Он качает головой и отвечает:
— Виктория, доброго дня. Нужно подобрать несколько вещей для моей спутницы.
Радость вампирши немного увядает, до меня долетает волна ревности. Забавно. Теперь становится понятно, откуда такая шикарная одежка у Акимова. Посмотрим, что она мне предложит. Ставлю на самые жуткие и мешковатые вещи.
Начинается долгая примерка и выбор моделей. Виктория показывает себя настоящим профессионалом и все варианты очень милы и приятны. Мне с одной стороны невероятно скучно, а с другой — во мне просыпается нормальная женщина, которая хочет новое платье.
Николай постоянно куда-то уходит. Я слышу обрывки разговоров, ощущаю его настроение — весь спектр, от радости до раздражения.
Наконец, Виктория ослепительно улыбается и убирает образцы тканей.
— Через пару дней все будет готово!
— У меня будет еще одна просьба к тебе, если позволишь, — я вытаскиваю из кармана некогда белый платок. — А можешь сшить несколько таких же?
Виктория крутит в руках ткань и кивает.
***
— Продолжим? — Акимов протягивает мне руку.
— Пора на тренировку, — чуть нахмурясь, говорю я.
Постоянно поддерживать защиту на своих мозгах очень утомляет и уже хочу побыть в одиночестве в комнате.
— Хорошо. Так как твои обязанности теперь изменились, я желаю завтра с утра видеть тебя в кабинете. Получишь новые указания.
— Сразу скажу, что в управлении я ничего не смыслю. Морду кому-нибудь — это всегда пожалуйста.
Николай смеется.
— Тогда будешь заниматься охраной и ездить на важные встречи. Со мной.
Он подмигивает. В ответ поднимаю брови — никогда бы не подумала, что он флиртует. Буду подыгрывать, а что еще остается.
— Постараюсь оправдать доверие, — скромно говорю я, потупив взгляд.
***
На утро я появляюсь перед глазами Акимова в камуфляжных штанах и простой футболке. Он кривиться, но никак не комментирует это. Только в глазах мелькает искорки любопытства — что же на самом деле скрывает безразмерная ткань. Он снова прощупывает меня, выискивает лазейки. Стойко держусь. Разве что добавляю немного влюбленности. Может хотя бы так, он быстрее перестает меня ментально домогаться?
Почувствовать нужные эмоции он немного расслабляется. Значит, все правильно. Я становлюсь чуть ближе к своей цели. Перед глазами мелькают картинки его убийства и моя улыбка сама собой делается шире.
Конечно же, Николай понимает ее по-другому. И кладет руку на талию.
— Давай обсудим текущие вопросы.
Он увлекает меня вглубь помещения, где висит карта, и рассказывает уже известные факты про Алый рассвет. Пока мы общаемся, он не убирает ладонь. Это доставляет почти физическую боль. Отстраняюсь от него, всецело погружаясь в изучение структура группировки.
Акимов действует, как по учебнику — прогулка, обед, подарки, а вот теперь и прикосновения. Нагло крутиться в моей зоне комфорта. В голову закрадывается мысль, что ему так сподручнее разломать защиту. Но эмоции ровные, никаких всплесков. Правда что ли просто хочет понравиться?
Отстраняюсь от него и смотрю прямо в глаза. В них разгорается весьма недвусмысленное пламя.
— Николай. Я не совсем понимаю, чего ты добиваешься.