- Скоро узнаем.
На глазах у Телемаха по палубе «Пегаса» рассредоточились едва различимые фигурки и свернули грот. Весла скользнули вперед, и через несколько мгновений, чтобы войти в ритм, лопасти вошли в равномерные гребки, продвигая корабль вперед. Несколько человек поднимали якорь, готовые бросить его за корму, в то время как свободные матросы держались за поручни и приветливо махали пиратам на другом корабле. Экипаж, казалось, был в расслабленном настроении, и не было никаких признаков повреждения мачты или такелажа «Пегаса».
Телемах внимательно смотрел на судно, но в предрассветном тумане не смог разглядеть Агрия, поэтому поднялся на небольшое расстояние вверх по канату, чтобы лучше видеть. Среди фигур на палубе он заметил одного мужчину, более крупного, чем остальные, украдкой поглядывающего на кормовой грузовой люк. Телемах бросил взгляд в том же направлении и ощутил внезапную дрожь, пробежавшую по его спине. Он крикнул Булле: - Капитан, это ловушка!
Булла нахмурился, глядя на первого помощника: - О чем, забери тебя химеры, ты говоришь?
- Там!- Телемах указал на другой корабль. Гребень шлема римского центуриона возвышался над козырьком люка, ведущего в трюм «Пегаса». Он также увидел несколько легионерских шлемов и сверкающих наконечников мечей. – Там в трюме римляне!
Прежде чем Булла успел ответить, на палубе «Пегаса» раздался крик. Телемах оглянулся и увидел здоровенного мужчину, кричащего на латыни и выхватывающего из-под плаща меч. Другие фигуры на палубе тоже обнажили свое оружие, и в следующий момент по всему заливу разнесся гортанный рев, когда из грузового отсека высыпала волна тяжеловооруженных фигур, одетых в белые туники и доспехи вспомогательных войск и размахивающих мечами и щитами. . Булла в ужасе смотрел, разинув рот, когда понял, что происходит.
- Кажется, нам триндец …
Глава седьмая
Как только эти слова слетели с губ Буллы, римские офицеры на палубе «Пегаса» отдали приказы, а гребцы набрали скорость и направились к «Трезубцу Посейдона». На одном дыхании морские пехотинцы пронеслись по палубе, некоторые уже готовили свои абордажные тросы. Мгновение на «Трезубце Посейдона» никто не двигался, а команда ошеломленно смотрела на несущийся к ним военный корабль. Тогда Булла встряхнулся от оцепенения и отскочил от перил.
- Все по местам! Готовьтесь! Ждем команды!
Экипаж мчался по палубе, отчаянно готовясь к встрече с приближающимся врагом. Телемах слез со снастей, выхватил фалькату и маленький изогнутый кинжал из одного из боковых шкафчиков и, засунув последний за пояс, бросился к своим товарищам, собравшимся у подножия мачты. Десятки морских ауксилариев вышли из трюма другого корабля, рассредоточившись по всей длине палубы. Их было почти столько же, сколько и пиратов, но римляне имели превосходную подготовку и снаряжение, и Телемах знал, что им предстоит тяжелый бой.
Лейтус стоял справа от него, недоверчиво качая головой: - Как эти ублюдки нас нашли?
- Агрий, должно быть, столкнулся с одним из их патрулей после того, как мы разделились. - Телемах стиснул зубы. - А ты знаешь, как хорошо римские палачи умеют добывать информацию.
- Теперь они поймали нас в ловушку.
Телемах понял, что противник выполнил свой план идеально. Подойдя к захваченному судну и спрятав морских ауксилариев под палубой, они смогли приблизиться к «Трезубцу Посейдона», не вызвав никаких подозрений у его команды. Только когда они были почти цели, их уловка стала очевидной . К этому моменту пиратам было уже слишком поздно пытаться ускользнуть в открытое море. Он на мгновение задумался, что сталось с Агрием и его людьми, затем отбросил мрачные мысли и сосредоточился на приближающихся римлянах.
Несколько человек подошли снизу, схватив связки дротиков из корабельных запасов. Телемах схватил один, нацелил его на морских пехотинцев на другой палубе и швырнул в сужающуюся щель между кораблями. На таком близком расстоянии промахнуться было практически невозможно, и один из римлян издал пронзительный крик, когда дротик прошил его кишки. Другие последовали примеру Телемаха и стали метать дротики во вражеский корабль. Римляне ответили залпом собственных катапульт и луков , и воздух наполнился шипением стрел, треском и грохотом стрел-болтов, когда обе стороны обменялись отчаянными залпами. Затем «Пегас» врезался в «Трезубец Посейдона» резким ударом, от которого весь корабль задрожал, и римские морские ауксилариии, снаряженные абордажными крючьями перебросили их через борт, натянув на себя, прежде чем схватить свое оружие.