- Если у их капитана есть здравый смысл, он сдастся, чтобы спасти своих людей, - сказал он. - Но если они будут сопротивляться, все быстро кончится.
Пока он говорил, один из матросов возле носовой палубы вскрикнул. Все глаза смотрели в ту сторону, куда он указывал. Телемах проследил за его пальцем и заметил горстку фигур на торговом судне, торопливо карабкавшихся по палубе, в то время как солнечные лучи отражались от их оружия. Кастор прищурился от увиденного и хмыкнул.
- Похоже, они все-таки готовятся к драке, - прорычал он.
- Телемах! - проревел Булла с другой стороны палубы. - Ко мне!
При звуке голоса своего капитана Телемах развернулся и быстрым шагом направился к корме. Булла стоял рядом с рулевым, одетый в кожаные бриджи и черную кожаную кирасу, с изогнутой саблей-фалькатой, свисавшей у него с пояса. В его глазах был расчетливый блеск, когда он оценивал расстояние до добычи.
- Капитан? - Телемах склонил голову.
- Скоро мы их догоним, - сказал Булла, указывая на торговца. - Пусть мужчины строятся. Если они не сдадутся сразу, нам придется брать их силой.
- Да, капитан.
Телемах отвернулся от капитана и глубоко вздохнул.
- Всем наверх! Приготовиться к бою!
Глава вторая
Как только Телемах отдал приказ, команда побежала занимать позиции. Люди, отобранные для абордажа, собрали свое оружие и собрались у мачты, их доспехи и наконечники мечей сверкали под ярким светом раннего летнего солнца. Другие схватили пращи, дротики и топоры, в то время как остальные матросы на палубе приготовили абордажные крючья, готовые забросить их на другой корабль. Пираты приступили к своим обязанностям с новой силой, загоревшись перспективой схватки и жаждой добычи после долгих дней скуки в море, когда их не занимало ничего, кроме унылой рутины несения вахты, установки парусов и чистки палуб.
Телемах отыскал нужное ему лицо среди людей, снующих по палубе: - Басс!
Подошел огромный, покрытый шрамами человек. Басса недавно повысили до звания одного из помощников корабля по рекомендации Телемаха. Несмотря на свои незначительные мореходные навыки, бывший гладиатор, он показал себя умелым бойцом, и Телемах ни на мгновение не пожалел о своем решении. Он кивнул дородному фракийцу и указал на носовую палубу.
- Построй лучников и жди моей команды. Любой, кто выпустит стрелу до того, как я отдам приказ, лишится своей доли добычи. Понятно?
- Да, господин! - Басс повернулся к лучникам. - Займите свои места! А остальные освободите им место!
Остальные пираты отступили перед лучниками, когда последние схватили свои колчаны и луки и собрались на носовой палубе, готовые выпустить град стрел. Телемах подождал, пока все члены экипажа займут свои позиции. Затем он схватил свою фалькату и щит-баклер и присоединился к Кастору и остальным пиратам у грот-мачты . Пират-ветеран кивнул на грузовое судно, его обветренное лицо светилось от предвкушения.
- Теперь осталось недолго.
Телемах снова перевел взгляд на торговое судно. Матросы выстроились на ее палубе, некоторые сжимали разнообразное импровизированное оружие: страховочные штыри, рыболовные ножи и багры. Их капитан кричал на команду, его голос отчетливо разносился по воде, когда он умолял их оказать сопротивление пиратам.
- Они храбрее, чем некоторые из экипажей, с которыми мы сталкивались, - заметил Кастор.
Герас фыркнул: - Посмотрим, насколько они храбры, когда эта компания приступит к работе. - Он махнул рукой в сторону лучников. - Они даже не поймут, что их поразило.
- Будем надеяться, - сказал Телемах.
Первый помощник вместе с остальными матросами проводил вечера на берегу, тренируясь с пращей и луком под бдительным присмотром Буллы.
Сухопутный ветер усилился, вибрируя в такелаже, пока «Трезубец Посейдона» прокладывал себе путь сквозь волны. Телемах вздохнул, ослабляя напряжение в мышцах, когда они приближались к корме торгового судна. Он почувствовал знакомое учащение пульса и сухость во рту в преддверии неминуемой схватки. Люди вокруг него выкрикивали насмешки и оскорбления в адрес матросов, в то время как другие угрожающе размахивали мечами. С растрепанными волосами, дикими криками и сверкающим оружием пираты представляли собой ужасающее зрелище. «Только глупец посмеет сопротивляться им», - подумал Телемах. Он почувствовал внезапный приступ презрения к капитану торгового судна, рискующему жизнями своих людей в тщетной попытке неповиновения.