Весь этот день и следующую ночь армия отдыхала. Фагон был совершенно уверен, что Таггад Сарлонский пока ничего не знает о вторжении; однако не стоило питать надежд, что ломарианским войскам удастся приблизиться к столице незамеченными. Но каждая выигранная миля могла усилить эффект внезапной атаки и сохранить жизнь целой центурии солдат. Поэтому, задолго до рассвета, армия, полностью готовая к сражению, выбралась наверх из-под защиты крутого берега реки и неторопливым маршем двинулась к Фатху. Не стоило утомлять солдат; пятнадцать миль - долгий путь, особенно если в конце его предстоит серьезная битва.
Покачиваясь в седле по правую руку от короля, Тедрик пребывал в глубоком раздумье. Наконец, собравшись с духом, он сказал:
- Прости мою дерзость, сир... Известно ли тебе, что я люблю леди Роанну?
Король хмыкнул, потом губы его раздвинулись в улыбке.
- Ну, лиса, везде поспела... Знаешь ли ты, парень, что тебя ждет? Ни лишней кружки вина, ни взгляда на смазливую мордашку... Таких шуток наша леди Роанна не понимает - Фагон окинул молодого кузнеца испытующим взглядом. - Что до меня, то я готов вручить тебе ее руку вместе с Троном Ломарры... Конечно, если ты наберешься терпения, опыта и ума.
Сердце Тедрика замерло; это было больше, гораздо больше, чем он рассчитывал.
- Значит, я могу просить ее стать моей женой, когда мы вернемся в Ломпор?
- Можешь попросить ее об этом даже раньше, если захочешь. Она будет здесь завтра - вместе со всей королевской семьей, двором, статуей великого Ллосира и его жрицами - для участия в победном триумфе.
Кузнец замер с раскрытым от изумления ртом.
- Но сир, - выдавил он наконец, - можно ли быть настолько уверенным в успехе? Наша армия по численности уступает противнику на треть...
- Это не важно, мой лорд. Запомни - воюют не числом! У них нет всадников или пехоты, способной выстоять против моей конной гвардии. И они ничего не смогут сделать с тобой, со Скайром и с вашим чудесным оружием. Вот почему я уверен в успехе. Хорошо спланированное и отлично выполненное предприятие не может закончиться крахом. Я долго обдумывал этот поход, но он стал возможен только после того, как ты получил божественный металл - и благословение Ллосира впридачу!
Тедрик невольно бросил взгляд на покрытый золотом, сверкающий на солнце панцирь короля. Тот довольно ухмыльнулся и кивнул головой.
- Да, мой лорд, мой кузнец, эта штука сохранила мне жизнь - ведь я мог погибнуть в тот день под стенами Лорримера, оказавшись в самом центре атаки. Ллосир, несомненно, спас меня, дабы свершились великие планы... Ибо какое значение имеет моя жизнь, если я не готов отдать ее для блага Ломарры? Король привычным движением огладил бороду и тихо произнес: - Поверь мне, Тедрик, жизнь короля важна лишь для него самого, для его семьи и немногих, очень немногих настоящих друзей...
- Твоя жизнь важна для меня, сир - и для Скайра тоже!
- Да, я знаю. Ты - словно сын для меня, и ты в числе тех немногих, о которых- я говорил. - Фагон приподнялся в стременах и, прикрывая ладонью глаза от яркого солнца, посмотрел вперед - туда, где над водами быстрой реки уже вставали башни столичного града Сарлона. - Впрочем, не относись слишком серьезно к моим словам, - закончил король. - Я еще не собираюсь умирать. Но если мне суждено погибнуть, запомни, Тедрик: короли приходят и короли уходят, но Трон Ломарры должен стоять в веках!
9
О Таггаде Сарлонском говорили, что сей властитель спит с мечом в руке и с арбалетом под подушкой; поэтому вторжение ломариан не было для него полной неожиданностью. Однако мобилизацию сарлонских сил пришлось проводить столь поспешно и стремительно, что солдаты оборонявшейся стороны оказались ненамного свежее армии Фагона, проделавшей изрядный путь. Оба воинства сошлись в двух милях от городских стен, на широкой прибрежной равнине.
Нет нужды описывать в деталях передвижение легионов и центурий или подробно останавливаться на том, кто и какие совершил подвиги или проявил трусость во время долгого и кровопролитного сражения. Определяющим фактором явился сокрушительный удар королевской гвардии, тяжелой ломарианской конницы, который и решил исход битвы.
Эта атака, которую возглавляли король Фагон в своем сверкающем вооружении и два его бронированных лорда, была задумана с некоторой хитростью. Основной силой сарлонской армии являлись фаланги копьеносцев, сражавшихся в плотном строю. Военачальники Тагтада сосредоточили их в центре, намереваясь, с одной стороны, прикрыть надежным заслоном шатер своего повелителя, с другой потеснить меченосцев Фагона и тарконских наемников и опрокинуть их с крутого берега в реку. Ломарианская пехота не могла прорвать стену бойцов с длинными шестифутовыми копьями, ни, тем более, раздробить ее.
И тогда в битву вступила кавалерия. Под всадниками были лошади Средней Марки, обладавшие чудовищной мощью - боевой конь считался негодным в дело, пока вес его не достигал тонны. Хотя конница шла легким галопом, удар плотной массы огромных лошадей и бойцов в железных доспехах был неотразим. Гвардейцы, ломариане чистой крови, пронеслись сквозь ряды сарлонских фаланг подобно урагану; каждый вздымал меч, секиру или боевой молот и бил с силой, увеличенной мощью его коня.
В разрыв сразу хлынули пешие меченосцы, обрубая копья фалангитов; они действовали тяжелыми двуручными мечами и топорами на длинных рукоятях. Одновременно наемники сместились на фланги ломарианской армии, пытаясь обойти противника - в то время как стрелки обрушили на сарлонские шеренги град стрел из своих дальнобойных луков.
Гвардейцы, перестроившись, нанесли второй удар в тыл врага, зажатого между центуриями тарконских наемников и отрядами меченосцев, неумолимо расширявшими щель в строе фалангитов. Теперь многие из них сражались пешими; их лошади были покалечены или убиты. Внезапно пал конь под королем, но он продолжал сражаться; его топор из божественного металла издавал мерный похоронный звон, рассекая железо сарлонских панцирей и шлемов.
Загрохотал барабан, и по этому сигналу конные гвардейцы покинули седла, устремившись вместе с пешими воинами к своему королю, сверкающему золотом в ярких лучах солнца. Сарлонцы падали под их ударами, словно стебли камыша под косой,
- Куда теперь, сир? - закричал Тедрик, перекрывая лязг и грохот железа.