Наполеан улыбнулся, его мерцающие серебристые глаза сверкали, как лунные кристаллы, великолепные длинные волосы плавно качнулись при королевском движении.
— За свою долгую жизнь я видел Кровавую Луну в небе более тысячи раз, и, тем не менее, каждый раз мне кажется, что я смотрю на нее впервые. Я рад, что Вы способны увидеть это.
Киопори подарила ему удивленный взгляд.
— А разве могла не увидеть?
Наполеан пожал широкими плечами.
— Кровавая Луна — это знамение, знак, который появляется только перед мужчинами, перед потомками Джейдона и Джегера.
— Моих братьев, — уточнила Киопори.
— Знак, который появляется только перед мужчинами из рода Ваших братьев, — поправился Наполеан с очевидным благоговением к ее происхождению. — Милосердие для потомков Джейдона, одиноко влачащих свое существование. И потому люди никогда не видят этот феномен — для них небеса сейчас абсолютно обыденны. Луна выглядит всегда одинаковой.
Он подошел, встал рядом с ней и замолчал, подбирая верные слова.
— Так как Проклятье Вас не затронуло, я не был уверен, сможете ли Вы увидеть Кровавую Луну.
Киопори вздохнула и бросила взгляд на лес, при этом они оба прислонились к перилам.
— Я поняла вашу точку зрения, милорд. Тем не менее, я Небесное Создание чистой крови, одна из последних оставшихся в живых потомков богини Сигнас и ее человеческой пары, Матео, поэтому, конечно же, могу видеть знамение, все, что происходит на небе — происходит в доме моих предков.
Наполеан смотрел на нее задумчиво — открыто изучая лицо.
— Вы знаете, я помню Вас, Принцесса Киопори… с прошлых времен.
— Простите? — удивилась она.
Улыбка Наполеана была самодовольной.
— Я помню Вас в Румынии.
Киопори обернулась к нему и сложила ладони в извиняющемся жесте.
— Я боюсь, что не разделяю этих воспоминаний, Сир Мондрагон, пожалуйста, расскажите подробнее.
Наполеан рассмеялся. У него был приятный баритон.
— Вы и не вспомните, Принцесса, мне было всего десять лет, когда наступило Кровавое Проклятье. — Он вздохнул. — Я видел Вас лишь однажды. Прямо перед тем как начались жертвоприношения, когда наш мир еще был благоприятным местом для жизни. После особенно удачного сбора урожая, на одной из церемоний чествования. Вы были со своим отцом, Королем, хотя я не помню, чтобы видел Вашу сестру или мать. Но Вы, Вы стояли позади своего отца на платформе, одетая в самое изысканное платье, которое я когда-либо видел. Не забывайте, мне было только пять лет. — Он слегка улыбнулся. — Я помню, как таращился на шелк, развевающийся на ветру, бледно-лилового цвета, как полевые колокольчики. Солнце светило так, что складывалось ощущение, будто Вы сияете. Я был всего лишь ребенком и искренне полагал, что наш Король — Бог. Пристально разглядывая Вас на той платформе, я был уверен, что Вы тоже Богиня.
Киопори рассмеялась.
— Ну, это очень трогательный комплимент от того, кто вырос столь могущественным лидером. Я уверена, что многие из детей здесь думают так же о Вас.
После минутного молчания она осмелилась добавить:
— Если Вы не возражаете, могу я спросить из какого Вы Дома? Я имела в виду Ваш род до Проклятья?
Наполеан посмотрел вдаль и вздохнул, так как уже давно старался не вспоминать об этом.
— Я единственный в моей семье, кто выжил — последний оставшийся из чистокровных Небесных Созданий. — Он посмотрел на нее и улыбнулся. — По крайней мере, так было до сих пор.
Киопори кивнула.
— Я прямой наследник рода, происходящего от союза богини Андромеды и ее человеческого супруга, Деметриуса Мондрагона.
Дыхание Киопори перехватило.
— Вы происходите из очень сильного Дома магии, Милорд, я не понимаю…
— Все в порядке, — ответил Наполеан. — Сейчас у меня слишком мало времени, чтобы практиковаться, управление Домом Вашего брата, занимает все мое время.
Киопори скрестила руки на груди.
— Тогда должна признать, я рада, что мы с Вами теперь вместе, Лорд Мондрагон из дома Андромеды. Очень неприятно ощущать себя совершенно одиноким.
Наполеан склонил голову, но не ответил.
— Кстати, — Киопори жестом указала на небо. — Мне очень интересно, что за мужчина был сегодня благословлен Богами? Кому улыбнулся Лорд Дракон? Вы уже знаете, кто его пара?
Наполеан откашлялся, а затем его лицо приняло абсолютно непроницаемое выражение, полностью лишенное эмоций.
— Киопори, как я могу рассказать об этом? — Он повернулся лицом к ней. — Обязанность Короля — видеть все происходящее в Доме Джейдона, хорошее или плохое. Мне известны мысли, намерения и страхи всех мужчин, каждый выбор, который они совершают в конкретный момент, но как-либо влиять или даже озвучивать эту информацию мне не позволено Богами. Вмешательство в жизни подданных привело бы к изменению будущего… или отмене предназначенного судьбой. Не говоря уже о том, что это было бы серьезным нарушением неприкосновенности частной жизни. Я смогу нарушить данный запрет только в случае какой-либо угрозы выживанию или для защиты земли, но в других — не имею права.