Маркус почувствовал влагу в своих глазах и сморгнул ее. Он инстинктивно взглянул на небо, отметив, что оно становится угрожающе темным. Дождевые облака формировались в ответ на его эмоции, он должен держать себя в руках.
Наполеон уже предупреждал его, из-за последней вспышки ярости пострадало слишком много людей. Он глубоко вдохнул, превращаясь в опытного воина, и ответил обычным спокойным голосом.
— Если таково твое решение, то я буду соблюдать его, но знай, если бы выбор был только моим, я бы выбрал тридцать дней с тобой.
Киопори побледнела, как приведение.
— Это не вариант, Воин! Не вариант!
Маркус покачал головой и снова посмотрел на небо.
— Боги жестоки, — прошептал он. — Я никогда не спрашивал, зачем они допустили проклятье, но это? — Он медленно глубоко вздохнул, поцеловал Принцессу в лоб и сжал ее плечи. — Киопори, я не смогу видеться с тобой после сегодняшнего дня. Это тоже не вариант.
Мужество Киопори растаяло, как сосулька посреди лета, воздух внезапно оставил тело. Шок в ее глазах переплелся с отчаянием, казалось, она на грани паники. Дрожа, Принцесса потянулась и обхватила его лицо, мотая головой. Встав на носочки, она прижалась губами к его губам.
Маркус приказал себе остановиться, просто чтобы оторваться от нее.
Из уважения к выбору Лорда Дракона и Кристине, женщине, которая, как он ожидал, скоро превратится в вампира и родит ему сыновей-близнецов. Но его нестареющая душа не могла сделать этого. В тот миг там была только она, Киопори. Сладчайший вкус ее губ, опьяняющий аромат кожи, соблазнительные изгибы тела, которые хотелось притянуть ближе. И также были боль и пустота в его сердце, лишенном тепла и переполненном горем и одиночеством, которые взяли верх над чувством долга. Хорошего и плохого больше не существовало. Правильно и неправильно — превратились в абстрактные понятия.
Нет. Все хорошее — в его руках. Все правильное — у него отняли. Маркус Силивази ничего не был должен богам.
Никогда.
Он жертвовал собой. Пятнадцать сотен лет. И это было наградой?
Когда Киопори открыла наполненные любовью глаза, земля будто исчезла из поля зрения, вся жизнь покинула эфир. Она прошептала:
— У нас нет тридцати дней, но есть сейчас, Воин. Отдай мне этот миг, до того как уйдешь к Кристине. Подари лишь одно воспоминание, пока вы не вместе.
Как только ее пленительный взгляд встретился с его, Маркус не мог поверить, что она реальна. Откуда эта женщина взялась? Когда их любовь стала такой сильной? И почему он чувствует ее, знает и доверяет каждой частичкой своей души?
Его разум сказал: «Нет».
Выдержка: «Неоспоримое нет».
А чувство долга: «Иди внутрь и найди Кристину».
Маркус попытался оттолкнуть Киопори, отчаянно желая уйти, но больше не мог управлять собственным телом.
А потом его клыки удлинились. Он провел пальцами по месту, где бился пульс. Вверх и вниз. Один, два, три раза. Последний остаток контроля ускользнул, и Маркус вонзил клыки глубоко в мягкую впадинку чуть выше плеча Киопори.
Она вздрогнула, а он пил, словно одержимый.
Прежде чем уйти, он возьмет то, что она захочет отдать — кровь, сердце и тело. И после оставит все, связанное с ней.
Свое сердце, тело и семя.
Свою душу.
А что до богов? Что ж, пусть катятся к черту.
Киопори заглянула в глаза Маркуса, уверенная, что он собирается исчезнуть, так и не ответив на просьбу. Но потом почувствовала резкую, колющую боль в шее, перерастающую в удовольствие настолько сильное, что перехватило дыхание.
По телу прошлась дрожь, пока Маркус жадно пил, а после она просто растворилась в тепле сильных рук. Дорогие боги, укус мужчины казался лучшим из удовольствий, и она хотела, чтобы тот не кончался.
Когда Маркус, наконец, втянул клыки, то глубоко застонал, словно от боли, а затем Киопори ощутила капельки крови на коже, от которых затянулись проколы. Это было приятно. Она медленно повернула голову, и открыла рот, чтобы заговорить, но он не дал словам сорваться с губ, подавляя протест поцелуем.
Он был невероятно горячим, и Киопори страстно ответила не поцелуй, их губы встретились, а языки сплелись в танце любви. Ее грудь потяжелела, а соски заболели, внизу живота разлилось пульсирующее тепло, медленно превращающееся в огонь. Принцесса застонала, когда неожиданно подогнулись колени, и схватила мужчину за плечи.