Он откинулся в кресле, вытянул ноги, скрестив их в лодыжках, и положил ладони на колени.
— Очень хорошо. Слышал ли я когда-нибудь об искусственном оплодотворении? Да, слышал.
— Отлично. — Кристина пыталась вернуть себе самообладание. — Потому что для тебя это единственный способ добраться до моего тела. При условии, что я согласна сделать это… забеременеть, ведь — нам обоим стоит быть честными — это единственная причина, по которой я здесь. Ты чертовски точно не любишь меня и не хочешь, и я так же чертовски точно не люблю и не хочу тебя! И никогда не буду!
Маркус удивился тому, как больно ужалили его слова Кристины.
Они были истинны, но после стольких лет ожидания единственной судьбы — фантазий, веры, надежды — вся эта ситуация казалась ночным кошмаром, слишком жуткая, чтобы быть правдой.
— Продолжай, — пробормотал он.
— Если мне придется жить здесь. — Она махнула рукой на комнату. — Тогда здесь произойдут некоторые изменения. Дополнения.
— Например? — прорычал вампир.
Кристина выпрямилась и посмотрела на него.
— Например, любая проклятая вещь, которую я захочу! Домашний кинотеатр! Сауна! Крытый бассейн на заднем дворе, все, что я пожелаю!
Маркус посмотрел на нее, сглотнул и прикусил губу.
— Продолжай.
— И это только дом, — распалялась девушка. — Есть еще множество всего, например, мой собственный Hummer на зиму и, возможно, розовый Corvette на лето, кабриолет. И одежда. Драгоценности. Новый iPod. Несколько золотых карт, чтобы я могла приятно проводить время.
— Это все, что ты хотела мне сказать? — с отчаянием в голосе спросил Маркус, его настроение падало все ниже. — Возьми бумагу и запиши все это, Кристина. У меня нет времени на такие глупости.
— Прости? — Ее голос звучал слегка удивленно.
Он сел и наклонился вперед.
— Будет ли все это основанием для твоего молчания? Сделает ли тебя покладистой? Ты перестанешь мне досаждать?
Он старался быть мягким. Женщина говорила правду — они не имели ничего общего и никогда не будут. Не говоря уже о том, что Кристина во второй раз пыталась торговать своим телом ради привилегий, и, честно говоря, ему было противно. Во второй раз она обменивала нечто священное — принести в мир новую жизнь — как какую-то мерзость и вела себя так, словно жив он или мертв, значения не имело. Тем не менее, Маркус считал, что это очень хорошо. Приход к взаимопониманию сделает жизнь обоих проще.
— Деньги не имеют для меня значения, — усмехнулся он. — Продолжай.
Кристина покашляла, внезапно став менее дерзкой.
— И я не хочу детей, — прошептала она.
Почему он не удивлен?
— Няня на двадцать четыре часа в сутки, семь дней в неделю, может быть, несколько, не важно, сколько понадобится, главное, чтобы ребенок мне не досаждал. Я не собираюсь заниматься воспитанием нашего сына, Маркус. И поверь мне, тот единственный, которого мы заведем, — это максимум.
Низкое рычание вырвалось из горла вампира, когда он попытался посчитать от десяти до одного.
— Продолжай, — выплюнул он сквозь зубы.
— Я не буду работать, если не захочу, и ты позволишь мне ходить туда, куда я хочу, как хочу, даже если у меня будет охрана, один из этих телохранителей, постоянно следующий за мной. — Она скрестила руки на груди.
— Это все?
— Нет, — вздохнула Кристина. — Мы спим в разных комнатах, и если я захочу… — Она глубоко вздохнула. — Если я захочу быть с кем-то еще, с другим парнем, ты ничего не скажешь на это, просто отвернешься, — добавила девушка, смелея. — Это не твое дело, веришь?
— Ты закончила?
Кристина посмотрела вниз.
— Может быть, но, если я вспомню о чем-то еще, я дам тебе знать.
Маркус медленно поднялся. Его сердце билось слишком ровно, поведение было чересчур спокойным. Когда он присел на край кровати, во рту начали расти клыки, а глаза засветились первобытной горячей яростью. Но вампир не сделал ничего, чтобы успокоить их сияние. Пусть приобретут цвет крови. Это лучше, чем пролить ее.
Кристина быстро прижалась к спинке кровати, тревожно сглатывая, руки схватили одеяло, словно это был спасательный круг.
Маркус не моргал.
Он остановился в нескольких сантиметрах от нее, затем опустился на одно колено. Мощное тело вампира возвышалось над женским. Медленно и размеренно он начал говорить:
— Кристина, ты проведешь остаток сегодняшнего дня и завтрашний, отдыхая, чтобы оправиться после превращения, завтра ночью мы поедем в клинику Кейгена для оплодотворения. Я прослежу за беременностью, и мы покончим с этим. Ты можешь получить свой бассейн, театр и сауну, и все, что захочешь, как только мои подрядчики сделают план. Ты не будешь бельмом этого дома или этой земли и не нарушишь вида строения или его архитектурные особенности каким-либо образом.