— Разве только ты ее съешь.
Кристина посмотрела на него.
— Мне все равно, вампир! Клянусь, я могу укусить, если ты выведешь меня из себя, болван!
— Вот эту Кристину Райли я знаю, — Маркус широко улыбнулся. — И это именно то, что я собираюсь позволить тебе сделать.
Она решительно отпрянула, дернувшись в сторону так сильно, что врезалась головой в спинку кровати.
— Ай! Ты ненормальный?
Маркус сделал медленный, глубокий вдох.
— Кристина, это не шутка.
— Разве похоже, что я шучу?
— Ты умираешь.
Это на нее подействовало.
— Я умираю? Просто потому, что не убиваю людей и не сосу их кровь?
Маркус нахмурился.
— Повторяю, наши женщины не охотятся, и мы не требуем от них убийства людей. Ты умираешь, потому что Дирк ранил тебя гораздо сильнее, чем мы полагали, и за это я приношу свои извинения. Мы должны были обнаружить травмы раньше.
Глаза Кристины вспыхнули гневом:
— Типа сложно это было сделать с клыками, как у саблезубого тигра, застрявшими в моем горле, да?
Маркус не моргал.
— Я не горжусь тем, что сделал, Кристина, но это в итоге спасло твою жизнь. Считай, тебе выпал шанс отомстить.
Он знал, что говорил бы более убедительно, если бы мог улыбнулся или даже добавить голосу немного насмешливый тон, но Маркусу Силивази просто было не до веселья.
Они вдвоем сидели в полной тишине бесконечно долго, прежде чем Кристина, наконец, взглянула на него слегка прикрытыми и чрезвычайно испуганными глазами.
— Маркус, — прошептала она голосом, полным нотками поражения. — Я не могу. Я имею в виду… Я действительно не могу.
Маркус взял ее руку и заставил себя держаться твердо.
— Кристина, ты должна. Ты знаешь, я не позволю тебе умереть.
Она покачала головой и закатила глаза.
— Говорю же: не могу. Скажем, даже если бы я хотела пить чью-то кровь, а я не хочу, то без обид, но это, вероятно, будет не твоя. И даже если бы здесь был кто-то другой — молодой и сексуальный, — как Накари или вроде того… Я все равно не смогла бы.
Маркус несколько раз моргнул, пытаясь переварить факт, что его судьба только что назвала его младшего брата молодым и сексуальным. И более предпочтительным, чем он. Несмотря на полное отсутствие привязанности к женщине, все чувства вампира встрепенулись, и глубокое, с нотками ревности рычание пророкотало в горле.
— Будь осторожна, floricica mea. Я не позволю тебе так говорить о других мужчинах, особенно о моем брате.
Кристина снова закатила глаза.
— О да, ведь это было бы грубо… и противоречило бы тому, что ты сбагрил свою вторую половинку братцу-доктору, чтобы сбежать и спасти женщину, которую в действительности любишь. А потом вернулся и не пришел к ней. Да, я буду осторожна. Как же!
Маркус побледнел.
Кристина задержала взгляд.
— Я, может быть, вовсе не образованная, но не глупая, босс.
Вампир нахмурился.
— Я никогда этого не говорил. Но опять же, это не я назвал пятисотлетнего мужчину молодым.
— И сексуальным, — насмешливо добавила Кристина.
Губы Маркуса дернулись, едва не обнажив клыки.
Кристина скрестила руки на болевшей груди.
— Это действительно тебя раздражает, да? — Она смеялась между периодическими приступами кашлями. — Я запомню. — И опять согнулась от боли.
Маркус нахмурился.
— Кристина, посмотри на себя. Ты должна покормиться. — Он потянулся и погладил ее руку. — Прямо сейчас.
Она покачала головой снова, ей сразу стало страшно.
— Я не могу! Кроме того, я даже не знаю, как это сделать.
Маркус наклонился вперед и обхватил ее лицо руками.
— Ты знаешь, как это сделать.
Она посмотрела на него, синие глаза словно говорили: «Ты в самом деле такой тупой?», — а затем отвернулась.
— Как же.
Маркус откашлялся.
— Когда ты родилась — как человек, — ты вышла из среды, где не дышала кислородом, в другую, где это потребовалось сделать немедленно. Но тебя ведь никто не учил дышать, ты просто открыла рот и начала вбирать воздух в себя. Точно так же и с перерождением в вампира. Кормление имеет важнейшее значение для выживания. Тебе не нужно учиться. Поверь мне, Кристина, в тот момент, когда ты почувствуешь запах крови, ты будешь знать, как кормиться.
Она вздрогнула.
— Это так ужасно, Маркус. Ты не представляешь, как это ужасно. — Она начала корчить гримасу, но редко перестала из-за серии болезненных судорог.
— Хватит! — Маркус взял ее за руку. Он откинул волосы в сторону и потянул ее вперед. — Иди ко мне, Кристина. Возьми то, что тебе нужно.