Но не в этот раз, не в этот раз.
В этот раз, откровенно говоря, Маркус вел себя как женатый мужчина, защищающий свою судьбу.
Безусловно, Маркус и Киопори находились в близких отношениях — это стало ясно, когда он привел ее в клинику Кейгена, но теперь в этом было… нечто большее. Желание брата спасти женщину превзошло все другие инстинкты. Накари вспомнил, как Маркус смотрел на Киопори: внутренняя боль отражалась на его лице.
Ещё более странным казалось полное равнодушие к Кристине, которое шло против каждой нити ДНК мужчины-вампира. Маг вздрогнул, вспоминая ту картину: безумное выражение лица брата, Кристина, лежащая на его коленях, как тряпичная кукла, клыки, глубоко погруженные в ее шею. Маркус не проявил ни малейшего намека на сострадание или нежность: он воспринимал Кристину как незнакомку с улицы. Просто бизнес, никаких эмоций.
Ну, хорошо, брат с самого начала не был эмоциональным, но даже такой закаленный воин, как он, тот, кто видел слишком много и слишком долго жил, относился бы к своей судьбе с нежностью и добротой. Нет. Что-то было не так.
— Здорово, дружище! — знакомый голос прервал размышления Накари.
Последний оторвался от дивана, кидая взгляд на молодого Брейдена Братиану, вошедшего в гостиную. Плечи парень вывернул назад так, что они выглядели неподвижными, его подбородок был повернут вверх под неудобным углом, в то время как сам юнец из-за всех сил старался гордой поступью шагать по полу.
— Что случилось, Брейден?
— Ни бум-бум.
— Ни бум-бум? — переспросил Накари.
— Ни черта — шеньки, — засмеялся Брейден.
Маг постарался не закатить глаза. А черт, парень переживал очередной этап. Накари вздохнул.
Красивый пятнадцатилетний мальчик был отдан ему на попечение меньше месяца назад, став частью финального испытания перед окончанием учебного заведения. Уважаемое Братство Магов Румынского Университета дало Накари возможность научиться терпению — посредством повторных испытаний и бесконечных проверок. И Брейден Братиану ни разу не потерпел неудачу. Мальчишка был одним сплошным испытанием.
Сын разведенной женщины-человека, Брейден воспитывался смертной матерью, пока Дарио Братиану не заявил на нее права как на свою судьбу. После завершения ритуала Кровавой Луны она родила Конрада, их нового сына-вампира. Брейден оказался третьим лишним — человек в семье вампиров.
До сих пор не встречалось случаев, чтобы у судьбы уже был человеческий ребенок: Лили Братиану оказалась первой. Так как она и Брейден имели общие небесные гены, Дарио удалось превратить мальчика без каких-либо происшествий.
Это оказался тот еще эксперимент — парень с человеческими воспоминаниями, стремлениями и привычками внезапно превратился в сверхъестественное существо со способностями, находящимися за пределами его понимания. И попытка объединить две эти сущности в самом деле стала вызовом.
Накари оглядел мальчика с головы до ног, оценивая его новую воинскую экипировку. Темные штаны свободно болтались над парой черных тяжелых армейских ботинок. Плотно облегающая футболка на худом теле и длинная теплая шинель черного цвета, которая струилась до пола. Глаза Накари прошлись вверх к волосам парня, торчащих шипами — каждый длиной около 20 сантиметров, — и Маг наклонил голову набок, удивляясь тому, как они сохраняли вертикальное положение.
— Тебе не жарко? — спросил наконец Накари, указывая на шинель.
Брейден сунул в карманы руки в перчатках без пальцев.
— Не, я в порядке.
Накари улыбнулся.
— Брейден, твои волосы слишком длинные, чтобы делать из них такие шипы. Если ты собираешься их постричь, это одно дело, но…
— Черт, нет, я не состригу свои волосы!
Накари подался вперед.
— И с каких это пор ты начал выражаться?
Брейден пожал плечами и вытянул руки.
— Просто подхватил немного «никаких» приколов.
Накари усмехнулся.
— А я-то думал, разговорным вариантом это «кое-каких» приколов. И где же ты это подхватил?
Парень возмущенно фыркнул:
— Мужик, чо ты меня все время напрягаешь?
Маг покачал головой.
— Никто тебя не напрягает, Брейден, но ты немного перебарщиваешь с изменениями. Я просто пытаюсь выяснить, кто же ты сегодня.
Глаза Брейдена сверкнули красноватым оттенком, затем вернулись к натуральному цвету, но золотые зрачки потемнели от разочарования.