Маркусу Силивази был нужен сын.
Жертва искупления за грехи предков, чтобы стать свободным, раз и навсегда, от тени Кровавого Проклятья.
Глядя в глаза своей прекрасной супруги, вампир взял ее лицо в руки и поймал взгляд. Маркус повернул голову, чтобы посмотреть на небольшие цифровые часы на раковине, и запомнил время: три часа утра.
— Киопори, — прошептал он, делая паузу, чтобы накрыть мягким поцелуем ее губы. — Я хочу, чтобы ты забеременела сейчас.
Глава 24
В дверь спальни Маркуса тихо постучали. Киопори повернула голову и улыбнулась.
— Войдите, — сказала она, не в силах принять более удобное положение на кровати.
Дверь медленно открылась, и в узкой щели показалась рыжеволосая голова.
— Ребята, вы хотели меня видеть? — спокойно спросила Кристина.
Маркус передвинулся и повернулся к ней.
— Иди сюда, — приказал он, как будто все еще был боссом девушки.
Киопори нежно положила руку на предплечье вампира, желая смягчить, или, по крайней мере, намекнуть на тактичность.
— Будь мягче, любовь моя. — Она сверкнула милой, приветливой улыбкой женщине, которая почти стала партнером ее супруга. — Да, пожалуйста, входи, Кристина.
Та смотрела в пол.
— Вы уверены?
— Конечно, — заверила Киопори, жестом подзывая девушку к кровати.
Та нерешительно вошла, оглядывая спальню Маркуса, словно видела ее впервые. Хотя Принцесса знала, что Кристина и Маркус не занимались любовью — спасибо за благосклонность богов, — было облегчением видеть, как неудобно ей в его спальне.
— Присаживайся, — настаивала Киопори, похлопывая по матрасу рядом с собой.
Кристина наконец подняла глаза и почти отскочила при виде огромного живота Принцессы.
— Святое дддерьмооо… То есть, ничего себе.
Киопори не нужно было использовать новоприобретенную способность читать мысли — что, в любом случае, стало бы непростительным неуважением к другому вампиру, — чтобы понять, что у Кристины в голове: «Это могла быть я». Принцесса рассмеялась и погладила живот.
— Маркус уверяет, что это совершенно естественно и все исчезнет, когда младенцы родятся. — Она закатила глаза и медленно, глубоко вздохнула. — Мне остается только надеяться.
Кристина неискренне улыбнулась, нервно заламывая руки.
— Так, ээ… Зачем вы, ребята, хотели меня видеть?
Если бы Киопори не знала Кристину, то могла бы поклясться, что заметила в голосе девушки намек на обиду, возможно, даже ревность. Странно, учитывая, насколько сильно та терпеть не могла Маркуса. Но опять же, он рассказал Принцессе, что ситуация возле реки стала довольно… интимной… и Накари остановил их у точки, откуда нет возврата. О, как Кристина любила своего нового брата. Маркус отказался вникать в подробности, из уважения к молодой женщине, которую когда-то считал своей судьбой, и по их лицам стало ясно, что произошло нечто большее, чем он рассказывал. Киопори судорожно вздохнула и ненадолго закрыла глаза; ситуация оказалась трудной для всех них. Она должна действовать тактично, без ревности по отношению к женщине, которую Маркус был вынужден принять.
Киопори потянулась к руке Кристины, но та быстро спрятала ее за спину, делая вид, что не заметила жест. Затем села на кровать, как можно ближе к краю, и уставилась в стену, отказываясь смотреть на Киопори и Маркуса. Последний расположился возле своей супруги на другом конце кровати, держа ее руку, чтобы избавить от неприятных ощущений в теле.
— Спасибо, что пришла, — прошептала Принцесса.
Кристина пожала плечами.
— Ага, конечно. Так в чем дело?
Маркус изучил рыжеволосую девушку более тщательно. Затем тяжело вздохнул и посмотрел прямо на нее.
— Кристина, мы посчитали, что следует обсудить твое положение как можно быстрее. Есть пара моментов…
— О, да, хорошо… спасибо, но нет. У меня все нормально. Я полагаю, ты позволишь мне снова работать в казино, — она выдавила неискренний смешок. — И теперь, когда Дирк… Когда квартира свободна, там со мной все будет хорошо. Так что, как я уже сказала, спасибо, но я действительно должна идти. — Кристина подскочила с кровати и бросилась к двери, оставив Киопори ошеломленно молчать.
Глядя на супруга, Принцесса приподняла брови.
«Ей больно, Маркус», — новоприобретенный ментальный голос Принцессы звучал с состраданием.
«Ее гордость задета, любовь моя», — ответил вампир.
«И она боится. Ты должен пойти за ней».
Маркус кивнул.
— Кристина, — позвал он, как только та потянулась к полированной прозрачной дверной ручке, — подожди меня на крыльце. Мы действительно должны обсудить кое-что.
Киопори закрыла глаза. И почувствовала себя чудовищем. Как глупо и равнодушно было думать, что Кристина захочет говорить на такую личную тему в ее присутствии. Ненавидела она Маркуса или нет, он безвозвратно изменил ее жизнь, превратил в вампира и пообещал мир, гораздо более красивый, чем тот, откуда Кристина пришла. Учитывая ее низкую самооценку, такая потеря стала разрушительной и более того — унизительной. Любила девушка Маркуса или нет, но от нее отказались ради другой женщины.
Киопори промолчала из уважения. Ничего из того, что она могла бы сказать, не хотели слышать.
Кристина кивнула и быстро вышла за дверь, оставив их в неловком молчании.
Маркус повернулся к своей новой жене.
— Не беспокойся сейчас о Кристине. — Он погладил ее по животу. — Только это — твоя забота.
Древний мужчина сосредоточился на чем-то — возможно, разговаривал телепатически, но если и так, Киопори не знала, с кем именно. Когда Натаниэль Силивази материализовался в их спальне, все стало ясно.
— Да, брат? — спросил Натаниэль, растягивая слова, его сине-черные волосы мягко колыхались, когда он прошел через комнату к Маркусу, являя собой воплощение силы и грации.
Киопори скрыла свою реакцию.
Она знала о собственнических инстинктах мужчин-вампиров, но, черт возьми, Принцесса была человеком. Хотя уже не была, разве нет? Не важно. Она все еще оставалась женщиной, и на Натаниэля Силивази стоило посмотреть: как черная пантера, крадущаяся через джунгли, мужчина обладал грубой силой, едва сдерживаемой, спрятанной в чувственное тело, которое просто кричало об опасности… и сексе.
Маркус низко зарычал. Его губы дрогнули, он повернулся и пристально посмотрел на Киопори. Широко распахнув глаза, та быстро послала мужу яркий образ того, что собирается с ним сделать позже, когда их сын благополучно будет спать в колыбельке. К сожалению, Маркус не впечатлился. Вместо того чтобы улыбнуться над декадентской оливковой ветвью, которую предложила Киопори, он сверкнул клыками. Из уважения Натаниэль сделал вид, что ничего не заметил.
— Что тебе нужно? — поторопил он, скрестив руки на мускулистой груди.
Глаза Маркуса вспыхнули красным, и он зарычал на Киопори:
— Хочешь, чтобы я вызвал Брейдена помочь тебе, женщина?
Принцесса моргнула. А затем рассмеялась. Маркус закатил глаза и повернулся к Натаниэлю.
— Я сейчас должен заняться Кристиной, но не хочу оставлять Киопори одну. — Он взглянул на нее, выражая неподдельное раздражение.
— Ой, — поддразнила Принцесса, изображая страх. Как будто Маркус действительно собирался что-то сделать беременной женщине, которая носила его сыновей.
Вампир проигнорировал остроту и продолжил пристально смотреть в глаза Натаниэля.
— Поскольку вы уже прошли через это с Джослин, не мог бы ты сдерживать дискомфорт Киопори вместо меня, приглядывать за ней, пока меня не будет?
Натаниэль спокойно улыбнулся и слегка склонил голову.
— Это было бы честью, брат мой.
Маркус встал и положил руку на его плечо, сильный всплеск энергии прошел между ними.
«Что это было? — спросила Киопори у мужа. — Что вы делаете?»
«Я передаю ему знания о твоей физиологии и уступаю мою… власть… над твоим телом. Временно! Не позорь меня, женщина!»