Домик выглядел роскошно. Вот тебе и мэр маленького городка. Он находился в деревне Ров Гогольского района, куда мы попали посредством городского автобуса. Рейсы были редкими, так что нам неимоверно повезло, что не пришлось долго ждать.
Коттедж стоял на окраине, это говорило в пользу того, что Ланские сей участок приобрели не так давно, во всяком случае он не передавался из поколения в поколение в их семье. В центре фасадной части здания до уровня второго этажа шли белые колонны, которые вверху сливались в длинный балкон. Следующие этажи поражали архитектурной задумкой. Все это трехэтажное великолепие, выполненное коричневым кирпичом, легко просматривалось с улицы, так как забор большей частью был кованым, только через каждые три метра встречались столбы из кирпичной кладки. Видимо, этим мэр хотел сказать «Я весь на виду!».
Мы долго присматривались, стоя посреди автомобильной дороги, пару раз нам даже сигналили машины, но мы с места так и не сдвинулись (они нас объехали, так что не переживайте, все в порядке). Затем я предложила:
— Если мы хотим выловить прислугу, то лучше найти черный ход. Думается, через центральный гуляет только семья.
— Твоя правда, — кивнула Танька, и мы начали делать неспешный обход.
Действительно, с восточной стороны обнаружилась калитка. Что и говорить, теперь мы замерли напротив нее.
К сожалению, моей подруги Катьки, способной ворваться к кому угодно и под любым предлогом, среди нас сегодня не было. И если бы не удача, уже не единожды порадовавшая нас своим ярким, запоминающимся присутствием, не знаю, как бы мы действовали. Но вот боковая дверь здания распахнулась, и в сторону улицы направилась невысокая скукоженная женщина с короткими черными волосами в бесформенных одеждах. Честно говоря, я в ту минуту даже не ручалась за то, что верно распознала пол человека, тем более если учитывать очень смуглый цвет лица и отсутствие макияжа. Но когда она вышла к нам из калитки, тогда я уже поняла, что это именно «она».
— Ой, вы кто? — удивилась тетя лет сорока пяти, узрев двух девушек, практически присосавшихся к кованому забору. Кстати, голос у нее тоже был какой-то «унисекс». Странно, я почему-то не думала, что мэр может нанять кого-то похожего на нее. Или она у них не работает?
— Мы журналистки из газеты «Областной вестник», — по обычаю, начала Танька. — А вы кем приходитесь семье Ланских?
— Я горничная. Убираюсь у них. А что такое?.. А, вы по поводу девочек, наверно, да? — Искренняя скорбь пролегла по диагонали через смуглое лицо. Видимо, женщине их не хватает.
— Да. Расскажите нам все, что знаете! Если вас не уволят за это! — зачем-то присовокупила Грачева.
При слове «увольнение» лицо горничной уже не казалось таким смуглым. Или она побелела от испуга?
— Но я-то ничего не знаю… И вообще, извините, я опаздываю. — Женщина зашагала вдоль забора в сторону шоссе.
— Ой, а куда?
— Тань! — не выдержала я.
— Ну а че? Может, нам по пути? Вот и поведаете по дороге свою историю.
— Девушки, мне нечего рассказывать! И мне надо забрать костюм из химчистки. Срочно.
Мы подошли уже к центральным воротам коттеджа и держали путь, по всей видимости, к остановке.
— Но автобус же долго ждать!
— А я пешком хожу.
— Как? — удивились мы.
— А что тут идти-то? До города — два километра. Да и город весь пешком пройти можно.
Женщина действительно шагала очень быстро и почти не сбивалась с ритма. Танька уже начала отставать, а я лишь благодарила судьбу и собственную выдержку за то, что делаю каждый день зарядку и дважды в неделю пробежки вокруг дома. Иначе бы тоже отстала.
— Давайте поговорим по дороге, — предложила я вежливо и чуть заискивающе, ибо отряд уже потерял одного бойца. — Таким образом, я не отниму у вас время, наоборот, так веселее идти. И не думайте, мы не собираемся выведывать семейные тайны, у нас совсем другой вопрос. Про огни.
— Что? Какие огни?
Несколько секунд назад я заметила движущийся нам навстречу черный блестящий автомобиль представительского класса, и в тот момент, когда я открыла рот, чтобы пояснить, что имела в виду, машина остановилась. Прямо подле нас. Стекло водителя опустилось.
— Александр Викторович, добрый день! — Лицо спутницы преобразилось. Губы растянулись в глупой елейной улыбочке, но не заискивающей, которая наблюдалась только что у меня, а какой-то… безумно любящей, что ли. И в тот момент я поняла: из этой женщины без воли хозяина мы ничего, увы, не вытянем.
— Добрый, Тина Вениаминовна. Вы за костюмом? — приветливо, с нежностью сказал мужчина весьма приятной наружности. В каштановых волосах проскальзывали нити благородной седины. Лицо было правильным, аристократическим, овальной формы, с тонким прямым носом. Жаль, мне всего двадцать один. Была бы лет на десять или пятнадцать старше — непременно бы влюбилась.