Наверно, так же, как и с его обитателями.
— Они оба были моими товарищами, — после моего напоминания начал рассказ Семашко. — Это случилось полгода назад, мы вместе… ну-у… отмечали у Васьки дома.
— Что? День рождения? — бесхитростно спросила я.
Наивная…
— Не то что… — Парень облизнул обветренные губы и отвел взгляд. — Просто был повод… Ладно, что я вру? Не было повода, мы просто пили. И делали так каждый день. Но, Юль… Я хочу, чтобы ты понимала, я совсем другой человек сейчас. Эта история меня многому научила.
— Я же не сказала, что осуждаю тебя! — кинулась я успокаивать человека, до того он разволновался.
— Правда? Спасибо.
«За что спасибо? — подумала я. — Да, я не сказала, но ведь осуждаю!»
— Ой.
— Чего?
— Я ничего сейчас вслух не сказала?
— Ты сказала «ой».
— Тогда нормально. Продолжай.
— Вот, потом мы вышли на улицу. Был декабрь, и Васька, как самый трезвый из троицы, пошел нас с Кабаном провожать.
— С кем?
— Кабанов. Это фамилия того, которого посадили. Вот, путь лежал через стройку. Ну то есть мы решили сократить. Я по дороге посетовал, что меня выселили за просто так, потому что строить как раз прекратили к тому времени. Тогда Кабан предложил выпить прямо там, на месте, типа за упокой моего дома. Ну который снесли.
— Я поняла.
— Вот. Давай сюда свернем и выйдем к церкви. Очень она у нас красивая. Правда, на реставрации.
— Обожаю церкви! — обрадовалась я и полезла в сумочку проверять наличие фотоаппарата: делать снимки я тоже обожаю. Фотоаппарата, правда, не обнаружилось, но зато был телефон.
— Замечательно. Я в прошлые выходные на службу ходил. То есть в другую церковь, которая работает. Меня терзает ощущение, что я до конца так и не очистился. Знаешь, я такую жизнь вел…
— Давай ты про ту историю до конца расскажешь, — против обыкновения, перебила я собеседника. Просто это было важно для расследования, а пустыми разговорами можно развлекаться и потом. Первым делом самолеты, как говорится. — А после вернемся к твоему образу жизни.
— Да, извини. Тебе же надо материал делать. А ты давно в журналистике?
— Прохор, — растягивая первую гласную, выразила я недовольство. И дело даже не в том, что он вновь пытался отойти от «самолета», а в том, что отвечать мне было положительно нечего.
— Фу, прости, мне просто интересно все про тебя знать, и… Ладно, потом расскажешь. То есть если захочешь…
— Кабан предложил выпить…
— Ах, да! Спиртное уже не продавали, была ночь, но у Кабана всегда с собой бутылка. Стаканов не было, пили из горла… Прости за такую неприглядную картину, но уж как есть…
— Ничего, я как будто… — Я чуть не ляпнула «пьяниц не видела», но вовремя опомнилась. Это невежливо. — …Неженка.
— Ну, ты похожа на нежную, хрупкую, порядочную девушку. Это то, как я тебя вижу.
— Спасибо. Итак, Кабан достал из-за пазухи бутылку. А закуску из кармана вытащил?
— Что? — Прохор хохотнул. — Не было никакой закуски. Пили так. В какой-то момент они с Васьком поругались. Я не помню, из-за чего, все было как в тумане. Короче, я их оставил там и ушел. А на следующий день пришли менты и меня повязали. Соседи Васькины описали его дружков, которые с ним «постоянно бухали», по их словам. Кабана не нашли, он пустился в бега. А меня — вот он я. Следы на месте, где произошло убийство, мои. Потом выловили Кабана, меня отпустили, короче, справедливость восторжествовала. И получил Кабан свою десятку, а я — новую жизнь. С тех пор не пью.
— А как он его убил?
— Ножом. Своим. Причем с собой унес. С этим же ножом его и повязали, он его так в кармане и носил. Придурок. Весь мозг пропил.
Мы как раз дошли до знаменитой церкви. Я достала телефон.
— Он сознался?
— А что ему оставалось? Конечно. Ты что… не веришь, что он убил?
— Мало ли…
— Он.
— Но при чем тогда огни?
— Я ж говорю, никаких огней не было. Это потом все в городе заговорили про какое-то НЛО красное. Я это точно помню. Тебя сфотографировать на фоне?
— Нет, я просто сделаю снимок фасада. — Орудуя мобильным телефоном, я скрупулезно обдумывала услышанное. Затем обернулась к парню: — Прохор, ты только не обижайся… Но, может, ты настолько был занят своим… образом жизни, что ничего вокруг не замечал, а когда наконец протрезвел и появился интерес к событиям вокруг, только тогда и услышал про огни. Вот у тебя и отложилось, что это было после.
Спутник задумался, посмотрел на небо. На синий холст с небольшим вкраплением белых бесформенных пятнышек и большим желтым кругом в центре.