Кормили у Кейт Коннор, действительно, хорошо, и суетливая, по-матерински заботливая ирландка хлопотала над мальчиком так, как будто вынянчила его. Время от времени она бросала на Бриона изучающие взгляды. Наконец остановилась у стола, уперев руки в бока, и сказала:
— Обычно я сразу определяю, кто есть кто, а вот с вами не получается, мистер. Не похоже, чтоб вы разъезжали просто так, от нечего делать. Смахиваете вы на игрока, но вряд ли БЫ игрок, а то бы вы остановились в другом заведении.
Брион взглянул на часы. Они хорошо поели, а теперь — пора на поезд. Он отодвинул стул и встал. И в этот самый момент раздался выстрел. Оконное стекло разлетелось вдребезги, пуля угодила в медную сковородку, висящую на стене у дверей в кухню, и та протяжно загудела.
Брион одной рукой мгновенно повалил Мэта на пол, а другой выхватил револьвер. Он был в глубине комнаты. Сидя на корточках, он выглядывал из-за края стола, пытаясь хоть что-нибудь увидеть за окном. В темноте ничего не было видно. Он ждал вспышки выстрела — но его не последовало.
Кейт смотрела на него в упор.
— Мистер, это не пьяный ковбой стрелял. Кто-то хочет вас убить.
Брион вложил револьвер в кобуру и, быстро поднявшись, улыбнулся ей.
— Не думаю, мисс Коннор. Это просто случайный выстрел.
— Думайте, что хотите, — не согласилась она, — но на вашем месте я бы ушла через черный ход.
— Спасибо, — поблагодарил он. — Думаю, мы так и сделаем.
Левой рукой держа Мэта за руку, он бесшумно вышел через заднюю дверь и в течение минуты стоял совершенно неподвижно, прислушиваясь к звукам ночного Шайенна.
Нестройные звуки, издаваемые по меньшей мере двумя музыкальными ящиками, переплетались в ночной тиши. Где-то хлопнула дверь, заскрипела ручная помпа. Кто-то громко орал пьяную песню, в которой с трудом угадывалась мелодия. Кто-то, звякая шпорами, протопал по дощатому настилу перед салуном.
Брион присел на корточки.
— Мэт, не думаю, что стреляли в нас. Но в этом городе есть опасные люди. Мы должны идти очень тихо, как будто играем в индейцев. Ты понял?
— Да, — прошептал мальчик.
— Ну вот и хорошо. Пойдем этим переулком, вернемся на станцию и сядем в поезд. И если в нас собираются стрелять, то постараются сделать это здесь, — тогда никто не догадается, кто стрелял. Так что будем очень осторожны.
Все было бы не так страшно, если бы не мальчик. Если бы Брион был один, он бы выследил того, кто стрелял, кто бы это ни был, и докопался бы, что все это значит. Ну, а теперь, чем быстрее он доберется до поезда, где не так опасно, тем лучше.
Обойдя мусорные баки, они вышли в переулок. Здесь Брион в нерешительности остановился, огляделся и двинулся дальше, стараясь идти там, где тень гуще, и прислушиваясь к каждому звуку. Направлялись они к тихой кривой улочке, расположенной параллельно главной.
Кое-где через открытые двери на землю падали яркие квадраты света. Глаза Бриона уже привыкли к темноте, и он тщательно вглядывался в ночной мрак. Затем, присев перед Мэтом на корточки, зашептал:
— Мэт, особенно надо следить за дверями и темными местами. Внимательно смотри, может, где-то кто-то зашевелится. Пока не зашевелится — ничего не заметишь.
Через улицу наискосок был еще один проулок, который вел к станции. Оттуда, где они стояли, слышно было, как пыхтит паровоз и изредка кричат на перроне грузчики. До отхода поезда осталось совсем мало времени.
Теперь преследователи, наверно, уже поняли, что Брион вышел через черный ход. И если они за ним охотятся, то, конечно, перекроют все пути к станции, а путей этих не так много. До сих пор он шел короткой дорогой, а она пролегала через улицу в тот самый проулок. Значит, идти этим путем нельзя.
Еле слышно он прошептал на ухо Мэту — почему нельзя. Мэт, конечно, еще малыш, но жизнь порой не ждет, пока дети наберутся опыта, а Брион считал, что чем раньше это произойдет, тем лучше.
Он нарочно свернул с улицы, и они с величайшей осторожностью пробирались среди всякого хлама, разбросанного во дворах: разные там бочки, бутылки, поломанную мебель. Несколько раз перелазили через заборы.
Неожиданно они с Мэтом оказались возле черного хода какого-то притона. Брион по ступенькам поднялся, открыл дверь и какое-то время стоял на пороге, разглядывая зал.
За несколькими столами играли в карты, вовсю работали бары. Несмотря на раннее время, народу было много.
Прямо перед ними стояла девица из варьете, в красной юбке с пышными рюшками, а у окна на улицу, спиной к ним, — человек из отеля «Сазерн», пристально смотревший в окно.