Дышалось здесь уже полной грудью, и о «горной болезни» больше никто не вспоминал. По этой причине Кавалькада прекратила наконец жалеть коней и, пришпорив их, рванула вперед с еще большей прытью. Когда мы, выехав на карниз, отыскали следы копыт, те уже почти занесло песком. И потому нам оставалось лишь горестно вздохнуть и смириться с мыслью о том, что наша встреча с «Геологом Лариным» тоже не будет предвещать ничего хорошего.
Как и любая пролегающая вдоль подножия плато дорога, Змеиный карниз представлял собой неравномерную череду подъемов и спусков. Где-то плавных, а где-то крутых, но не настолько, чтобы их не преодолел залитый под горловину танкер. У края бездны дорожные изгибы становились более пологими, но я опасался подъезжать к ней ближе, чем на выстрел «Сембрадора». Береговую кромку усеивали трещины, среди которых попадались довольно внушительные. Из-за них она постоянно обваливалась, и еще сотню лет назад карниз был явно шире, чем теперь. И курсирующий по нему танкер емкостью шесть тысяч литров отнюдь не способствовал сохранности этого кратчайшего маршрута между Средиземноморьем и Индианой.
Для меня, Гуго и Дарио езда по пересеченной местности стала продолжением нашей напряженной трудовой ночи. Вчерашнее скольжение под горку по гладкой дорожке казалось сегодня сладостным сном. Здесь переключать скорости приходилось так часто, что, даже сменяя друг друга у рычагов, механики едва успевали переводить дух. Моя работа тоже была не мед. Мало того, что я все время орал, срывая голос, в переговорную трубу, так еще и на принятие решений мне отводилось мало времени. Дабы не терять инерцию – наш главный козырь на каменистых подъемах, – я не мог сбавлять скорость всякий раз, когда хотел осмотреться. Въехав на очередную возвышенность, я должен был за считаные секунды сориентироваться в обстановке, прикинуть, на какую передачу перейти, отдать приказ механикам и повернуть штурвал в нужную сторону. Неудивительно, что уже к полудню я чувствовал себя вконец измотанным, а впереди у нас был еще целый день подобных скачек.
Убби и Долорес приходилось легче всех. Северянин, экономя силы, натянул на носовой палубе гамак и, наплевав на качку, завалился спать. Малабонита тоже не слишком перетруждалась на своем новом наблюдательном посту – крыше рубки. Горы справа и пропасть слева сужали сектор обзора настолько, что я мог и сам держать под контролем впередилежащий путь. Моей Радости оставалось лишь приглядывать за тылом и за небом, откуда на нас мог внезапно спикировать летучий корабль пришельцев.
Мне не терпелось расспросить Дарио о том, что известно ордену о Вседержителях, но нельзя было оставлять Сенатора на посту одного. Я не имел права заставлять де Бодье работать на износ. Да и что полезного дадут мне эти рассказы о пришельцах? Знай Тамбурини способ, как нам от них отбиться, он уже просветил бы нас в этом вопросе. Ну а просто расширять собственный кругозор сейчас не самое удачное время…
Несмотря на болтанку, в целом день прошел спокойно. Монотонный пейзаж, который я наблюдал с самого утра из окон рубки, обогатился к вечеру всего одной новой деталью – далекими очертаниями Столпа. Со времени нашего бегства из Гексатурма это был уже четвертый замеченный нами Столп. И – первый, мимо которого «Гольфстриму» предстояло проехать на таком близком расстоянии. Еще сутки назад я не испытал бы по этому поводу особой тревоги. Но после гибели «Зигфрида» я глядел на далекую башню Вседержителей и чувствовал внутри предательские отголоски паники. Я поборол бы их, будь у нас возможность не приближаться к громадине, как это было в трех предыдущих случаях. Но свернуть со Змеиного карниза невозможно. А Столп уходил в поднебесье прямо из глубин бездны и, к несчастью, находился неподалеку от ее восточного берега.
Месторасположение Столпа не позволяло табуитам подбирать опадающую с него иносталь, поскольку вся она канула в разломе. Это гарантировало, что завтра нам на палубу не свалится шальной обломок весом в несколько тонн. Но я многое бы отдал, чтобы нам угрожала лишь эта и никакая другая опасность. Потому что кусок столпового металла мог просвистеть и мимо, а снаряды Вседержителей – уже вряд ли.
Отоспавшиеся за день, бодрые Убби и Физз заступили на ночную вахту. А мы, напротив, наскоро отужинали и, попадав с ног, заснули, словно убитые. Раннего подъема назавтра не планировалось. Более того, я намеревался дать команде пару лишних часов на сон. Грядущий день ожидался не менее напряженным, и всем нам потребуется много сил. А где их взять, если мы будем мучить себя недосыпанием? Беспокойство за команду «Геолога Ларина» отошло для нас на второй план. Как только у нас на пути опять появились Вседержители, нам придется бояться прежде всего за себя, лишь потом за союзников. Тем более что они тоже двигались по хамаде на бронекате и могли в случае чего за себя постоять.