— Я не знаю.
— Где? — спросил Варсава. Он подошел к Синдулу и приставил иглу к горлу.
Он почувствовал, как плечи Синдула затряслись и тело обмякло.
— Север. Они собрались на севере. Местные мон-ки готовятся к войне с ними.
Война. Именно это Варсава и ожидал услышать. Война означает крупное скопление воинов Нургла. Это было уже что-то.
— Хорошо. Ты отведешь меня туда, — Варсава схватил узника за ошейник и дернул его словно собачонку. — Мы пойдем на север.
Позор поражения лег тяжелым грузом на плечи Варсавы. Он стоял под палящим солнцем и не пытался спрятаться. Он не заслуживал такой участи. Он вспомнил о своем просчете. Все напоминало ему об этом.
Эльдар валялся неподалеку, накрытый импровизированным тентом из одеяла, взятого в одном из вагонов. Он нужен был Варсаве живым. Его цепь была прикреплена к колесу вагона.
Периодически пленник испытывал терпение Варсавы своими стонами.
Десантник в очередной раз проигнорировал мольбы эльдар, и достал длинноволновый вокс-пердатчик, небольшое устройство, помещающееся в руке, которое весело у него на поясе. Он набрал несколько слов, так как объем памяти устройства был ограничен, и длинное сообщение не сможет передаться на большое расстояние.
— Солдатня Нургла захватила Гаутс Бассик, и Мур продал нас. Он продал Бассик им. Он предал нас.
Сообщение было простым. Даже в отчаянии Варсава не забыл адресовать письмо только Сабтаху. Он не был уверен, что может доверять другим Кровавым Горгонам.
К закату он получил ответ со скитальца ордена. Расстояние было огромным, поэтому голосовое сообщение сопровождалось помехами. Однако сквозь статику Варсава смог расслышать слова.
— Возвращайся к месту высадки. Вернись в орден. Немедленно.
Сообщение было закодировано лично Сабтахом.
Варсава еще немного подержал устройство в руке, а затем раздавил его.
Глава 10
«Рожденный в котле» дрейфовал позади луны Гаутс Бассика. Стояла ночь, и единственными живыми существами в коридорах были часовые. Ночная смена слуг готовила баланду, а бессонные корабельные команды продолжали исполнять свои обязанности. Все кровники прибывали в состоянии циркадного сна, восстанавливая свои тела для следующего дня тренировок. За исключением нескольких.
Сабтах ждал вестей с поверхности, прибывая в состоянии затаившегося хищника. Он знал, что «Клешни ужаса» отклонились от траектории и приземлились вдали от места высадки.
Он знал, что пять отделений столкнулись с противником: жертвами чумы. Но затем была тишина. Сабтах ждал худшего, когда его вызвал капитан Хазарет.
В одной из многочисленных внешних цитаделей, располагавшихся на верхних палубах корабля, находился вокс-передатчик. И капитан Хазарет был ответственен за прием и передачу сообщений на время миссии. Передатчик представлял собой устройство с гранями, способное передавать сообщения другим приборам сообщения, находящимся в данной звездной системе.
— У нас сообщение с Гаутс Бассик, от отделения «Бешеба». С отметкой «срочно» и адресованное тебе лично, брат-магистр, — произнес Хазарет, стуча по клавишам.
Сабтах снял перчатку и приложил руку к сканеру.
Раздался щелчок — устройство приняло генокод Сабтаха и начало передачу сообщения.
— Я подожду снаружи, — произнес Хазарет.
— Нет, капитан. Ты можешь остаться, — ответил Сабтах, настраивая громкость передатчика.
Доверие не являлось свойственной Горгонам чертой, но Хазарет был воином, который не подводил своих братьев.
Послышался шум статики. «Рожденный в котле» стоял на орбите Гаутс Бассика, но луна, находившаяся между ним и кораблем, создавала помехи при передаче сообщений.
Сабтах увеличил громкость и снова проиграл сообщение.
— Солдатня Нургла захватила Гаутс Бассик, Мур продал нас. Мур продал им Гаутс Бассик. Он предал нас.
Сабтах ударил кулаком по металлическому корпусу передатчика. Он еще раз переиграл сообщение, выделяя каждое слово.
Лицо Хазарета потемнело.
— Теперь я понимаю, почему колдун был против высадки на Гаутс Бассик. Ему было, что скрывать.
Сабтах почесал бороду и закрыл глаза. Глубоко вздохнув, он открыл их.
— Передай следующее сообщение всем подразделениям на Гаутс Бассик: скажи им немедленно возвращаться на корабль. Нам нужно больше ответов.
Хазарет принялся набивать сообщение. Иглы на его голове источали ярость.
— Позволь мне убрать Мура, — прорычал он.
— Нет, — покачал головой Сабтах. — Если мы убьем Мура, то спровоцируем войну внутри ордена. Я не могу позволить этому произойти.
— Тогда мы будем следить за ним, — немедленно отреагировал Хазарет. — Позволь мне подключить отделение «Мургаш». Они — ветераны и не подведут тебя.
— Полагаюсь на тебя. Я всегда знал, что колдуны коварны. Они не связаны кровью, — произнес Сабтах. — Поэтому они стоят особняком. Я лучше сдамся сынам Альфария, чем назову их братьями.
Сабтах заблокировал двери в свою цитадель. Он захлопнул двойные двери внутреннего двора и выставил снаружи удвоенную охрану из черных тюрбанов. Взрывонепроницаемые люки центральной башни и бараков были запаяны. Наконец, он активировал замки, запечатав вход в свои покои восьмидесятисантиметровыми, не пропускающими психические сигналы дверьми.
И только после этого Сабтах снова прослушал перехваченное сообщение.
Сообщение было слабым и прерывалось статикой. Слова были едва различимы, но тяжесть ситуации, гнев и решимость кровника Варсавы отчетливо проглядывали в этом послании.
— Солдатня Нургла захватила Гаутс Бассик, Мур продал нас. Мур продал им Гаутс Бассик. Он предал нас.
Сабтах уселся на свой трон, уперев спину в доспехи, и подпер подбородок ладонью. Он глубоко задумался над обвинениями брата Варсавы. Его не удивила новость о том, что Гаутс Бассик подвергся влиянию извне. Планета была богата минералами, и когда-то здесь располагались имперские шахты. Расположенная так близко к Оку Ужаса, она могла служить отправной точкой любой кампании. Кровавые Горгоны всегда предпочитали кочевать и никогда не рассматривали возможность извлечения природных ресурсов. Сабтах понимал почему.
Несмотря на убедительное сообщение брата Варсавы, Сабтах не мог действовать опрометчиво. Любая провокация Мура и его приспешников вызовет вторую войну ордена. Некоторые фрагменты первой войны вылетели из памяти Сабтаха, но ее последствия навсегда отложились в его сознании. Он казнил восьмерых братьев и уже тысячу лет носил шрамы на животе. Он не хотел повторения истории.
Мур был коварным существом, и если Сабтах собирался вступить с ним конфликт, то он должен был выбрать нужное время.
Размышления ветерана неожиданно прервала сирена: кто-то пытался прорваться внутрь. Сабтах инстинктивно соскочил с трона и низко пригнулся. Один за другим померкли фосфорицирующие фонари.
В комнате было темно, но он все еще слышал сирены. Надев шлем, Сабтах зарядил огнемет, залив горючее в канистру, закрепленную на его кожаном поясе. Мир перед ним стал зеленым.
Ветеран стер сообщение. Он вставил магазин в болтер, и, убедившись, что сообщение удалено, встал.
Подняв дуло огнемета, Сабтах открыл замок взрывонепроницаемого люка, ведущего в его покои. В коридоре практически отсутствовало освещение. Предупреждающие огни слабо мерцали вдоль решетчатого настила.
Сабтах позвал своих сторожевых псов, каждый из которых весил по триста килограмм. Мутировавший вид бородатых крокодилов.
Агрессивные и невидимые стражи всегда откликались на зов хозяина, но сейчас ответом Сабтаху была тишина.
Осторожно передвигаясь по коридору, Сабтах пытался вспомнить основные передвижения тихой поступи. Прошли тысячи лет с того момента, когда он, будучи неофитом, практиковал эту технику. Наработанные годами тренировок рефлексы постепенно возвращались к нему. Перемещая вес с каждым шагом, Сабтах осторожно крался вперед, хотя за многие сотни лет он отвык от этого. Как чемпион ордена, обычно он мог позволить себе сражаться с гладием в одной руке и сдвоенным болтером в другой.