— Напугана?
— Должна сказать, да. Я слышала кое-что… много чего. Но оказаться внутри и наблюдать… Я не знаю. На первый взгляд там не происходило ничего странного, и все же…
— И все же было ощущение неправильности.
— Абсолютной неправильности. Пожалуйста, давай уедем!
— Хорошо, я думаю, мы вполне можем сделать это.
Потому что ты чертовски хорошо знаешь, что Демарко сделает все, чтобы ты не увидел Сэмюеля сегодня. Только не после службы. Только не когда он истощен и возможно менее защищен. Черт.
— Если сегодня служба будет идти, так же как и обычно, тогда они будут петь и молиться еще около часа.
— Как часто у них проходят службы? — спросила Робин, когда они направились вниз по ступенькам, а затем пошли через Площадь туда, где был припаркован джип.
— Официально, в воскресенье, ночью в воскресенье, и еще ночью в среду.
— А неофициально?
— Не знаю. Каждый раз, когда я был здесь, в церкви были люди. Некоторые сидели на церковных скамейках; думаю, они молились или медитировали. Но больше людей было внизу — в зоне отдыха.
— Играли вместо того, чтобы молиться?
— Их игры были достаточно спокойны. Они читали, шили, играли в пинг-понг, в карты или в Аэро-хоккей,[12] собирали пазлы, смотрели телевизор или кинофильмы.
Они оба забрались в джип, и Сойер немедленно завел мотор для того, чтобы воздух внутри побыстрей согрелся.
— Может я и веду себя как параноик, — сказала Робин, — но я ожидала, что Демарко пристанет к нам как банный лист. Особенно когда мы покинули здание. Мы же можем пойти куда угодно. Без наблюдения.
— Если бы мы сделали что-то другое, а не просто дошли и сели в джип, у нас бы сразу появилась компания. Думаю, ты не заметила все эти камеры?
Робин выглянула из окна, и посмотрела на церковь, которая сейчас была ярко освещена.
— Честно говоря, нет. Было так много другого, на что я смотрела.
Ее голос был извиняющимся и раздосадованным.
— Не кори себя за это. Камеры нелегко заметить с первого взгляда. Если не знать, что искать, никогда не найдешь их. И даже если знаешь, сомневаюсь, что ты смогла бы определить, что это инфракрасные камеры, которые активируются при движении.
— Их контролируют?
— О, да. Думаю откуда-то из главного здания, хотя я никогда не выдел здесь аппаратной. И сомневаюсь, что много людей ее видели.
— Значит все время, что мы находились здесь…
— За нами наблюдали. Вряд ли здесь есть микрофоны, по крайней мере, на улице, но я бы не был уверен в этом.
— Господи! Поехали. Пожалуйста.
Будучи сытым по горло этим местом, по крайней мере на сегодняшний день, Сойер кивнул и включил передачу.
— Она не смогла сказать, откуда шла боль? — спросил Бишоп.
— Нет.
Холлис зажала телефон между ухом и плечом, и ополоснула свою чашку из-под кофе.
— Казалось, она идет отовсюду, или была просто… ненаправленной. Она, возможно, и при более благоприятных обстоятельствах не смогла бы разобраться в этом, а это был ее первый визит в Резиденцию. Тесса сказала, что боль была всепоглощающей и, вернувшись, она выглядела так, будто ее пропустили через пресс. Сейчас всего десять, а она уже пошла спать.
Бишоп помолчал минуту, а затем сказал:
— Она ощутила, по крайней мере, две необычайно сильные личности.
— Да. Почувствовала много разных обрывков, но те два «голоса» были необычайно отчетливыми. Один сказал: «Я вижу тебя», а другой произнес: «Я голоден». И если Тесса сомневалась на счет первого, то второй, она уверена на все сто процентов, был мрачен, как сам ад. Она непреклонна по этому поводу.
— Но она не ощутила принадлежность этих голосов.
— Да. Тесса познакомилась со многими людьми там, но на самом деле проводила время лишь с Рут Хардин. Возможно, слишком много времени, чтобы она могла связать голос в своей голове кем-либо, кого она видела лишь мельком.
— Вернувшись, она была просто усталой? Или напуганной?
— Усталой и напуганной. Думаю, она не хотела показывать это, но я все же заметила. Я не стала задавать слишком много вопросов, но полагаю, раньше у нее никогда не было физических ощущений во время видений. Но в этот раз, все было иначе. Стремился ли кто-то причинить ей вред или все дело в силе ее переживаний, но это впервые, когда ее способности причинили боль.
— Они развиваются? Или на них воздействуют какие-то усилия, которые прилагает Сэмюель?
— Я не знаю. Может и то, и другое. Я почувствовала что-то странное в этом месте, сразу же, как приехала в город.
— Что именно?
— Ничего такого, чему я могла бы дать точное определение. Маленький город, тихий, немного изолированный. Хотя, слишком тихий. Слишком… мирный. На самом деле, это жутковато. Мы проверяли здешнюю воду?
Она шутила. По большей части.
— Мы проверяли практически все, — ответил ей Бишоп. — Но пока не обнаружили ничего подозрительного.
— Может я и ошибаюсь. Но мне показалось более чем странным то, что даже местная газета не слишком-то много внимания уделила мертвым телам, найденным в реке.
— Ее владелец — член церкви. Так же как и главный редактор новостей и, по крайней мере, один из репортеров.
— Отлично, тогда возможно это и не так странно. Но не менее пугающе. Это означает, что влияние Сэмюеля распространяется и за пределы Резиденции.
— Да.
— И мы не знаем, является ли его влияние только эмоциональным и психологическим, или ко всему прочему оно еще и физическое.
— Да, мы не знаем. Пока. Но Резиденция — это центр, и там должны быть ответы. Сэмюель не покидал ее пределы в течение недель.
— Значит, в чем бы ни была странность, по всей вероятности причиной ее является Сэмюель, и самой интенсивной она будет там. Может, он становится сильней, просто естественно развиваясь. А может он вот-вот взорвется. В любом случае, это может влиять на наши способности, особенно когда кто-либо из нас находится в Резиденции или рядом с ней. Может изменять, колебать их. Развивать. У Сары ведь были проблемы, так?
— Да, — голос Бишопа слегка понизился. — Были проблемы в концентрировании, в фокусировании. И она чувствовала, как ее щит слабеет со временем.
— Я бы сказала, что ее чувства были верны, — голос Холлис оставался спокойным. — И по какой-то причине, щит не смог ее защитить. Вопрос в том, сможет ли щит Тессы защитить ее?
— Я должен верить, что сможет.
Выбор слов поразил Холлис, а особенно ударение, которое он сделал на втором слове, но до того, как она смогла проверить это, Бишоп задал ей следующий вопрос:
— Она уверена в Кавено?
— Похоже на то.
— А в других?
— Она не смогла понять офицера Кивер или Демарко, но сказала, что Рут Хардин — открытая книга.
— И что она прочитала?
— То, что и Сара докладывала несколько недель назад. Что Рут, как на первый взгляд и все женщины в Резиденции, верит в церковь и в Сэмюеля безоговорочно и полностью. Они, не раздумывая, встанут между ним и пулей.
— Настоящая преданность, — медленно сказал Бишоп.
— Угу.
— Ты не убеждена.
— В том, что они преданны ему — полностью убеждена. И в том, что они примут на себя пулю, предназначенную для него. Но я чувствовала бы себя уверенней, если бы один из нас смог забраться в их головы и понять точно, почему это так.
— Эллен Ходжес приходила к тебе еще раз?
— Пока нет. Возможно, чтобы прийти ко мне в Калифорнию, ей потребовалась вся энергия, которую она смогла собрать так быстро после своей смерти. Это далеко от Грейс, от места, где она умерла, и, похоже, это имеет значение.
— Они всегда могут найти тебя, верно?
