— То есть, не просто много, а более сильная?
— С негативной энергией обычно так и бывает.
Тесса нахмурился.
— Я не могу сказать, что мне нравиться это слышать.
— Никому из нас это не нравиться. Проблема большинства из нас в том, что позитивная энергия является частью наших собственных способностей. Мы не знаем почему, но именно это говорит нам наука, на которую мы вынуждены полагаться.
— Хорошие парни обладают позитивной энергией? А плохие — отрицательной?
— Странно, не так ли? Как я и сказала, мы не знаем, почему это так. Может, дело в химии наших мозгов — те же процессы, которые заставляют нас быть копами или детективами, заставляют наши способности функционировать с положительным полюсом. И какие бы химические реакции не происходили, создавая социопата, они так же рождают и экстрасенсорную энергию, которая в этих мозгах становится негативной.
— Потому что все дело в балансе.
— Это лишь теория.
— Ммм. Значит, в этом деле мои способности не будут работать так же как всегда?
— Я бы ответила: нет, особенно после твоего сегодняшнего опыта. Энергия воздействует на нас. И негативная энергия может влиять на нас действительно ужасным и мучительным способом. Говорю это исходя из горького опыта.
— Но я не смогу узнать, как изменятся мои способности — пока эти изменения не проявились?
— Да, так и есть. Хорошая новость в том, что очень редко способности меняются радикально, чаще развиваются или увеличиваются те способности или способность, которыми ты владеешь.
Тессу предупреждали об этом, но поскольку в экстрасенсорике так много нюансов, единственным учителем является опыт. В ее способностях никогда не происходили радикальные изменения до тех пор, пока она не оказалась в уборной внутри церкви, и не открыла свой разум, ожидая обычного наплыва мыслей и эмоций.
Но Тесса никак не ожидала получить реальные физические ощущения.
Ее тело до сих пор ощущало муку от тех волн боли, которые нахлынули на нее в церкви.
Не было смысла говорить себе, что все это было в ее голове. Как большинство экстрасенсов, она уже давно поняла — то, что происходит в разуме, может быть куда реальней того, что испытывают обычные пять чувств.
Она ворочалась, как ей казалось несколько часов, ее разум перебирал все, что она видела, слышала и чувствовала в том месте, все несвязные эмоции и отрывочные мысли. Всегда возвращаясь к тому финальному, странно пугающему заявлению.
Я голоден.
Кто был голоден? Голоден от чего? На первый взгляд никто не казался обделенным едой
и, кроме того, инстинкт говорил ей, что не еду жаждал тот голос, то существо. Тогда чего же?
И кто же сказал: я вижу тебя?
Друг, потенциальный союзник? Кто-то пытался сказать ей, что там есть еще один разум, способный общаться в безмолвии и тайне?
Или это наживка на крючке?
Тесса перевернула подушку, так чтобы можно было крепко ее обнять, и положила на нее голову, ощущая странное, тревожное чувство. Ей снова хотелось посмотреть через плечо, хотя каждый раз, когда она делала это, видела лишь спальню фамильного дома семьи Грей, которую освещал, оставленный в ванной свет. Это место, надо сказать, было все еще чужим для нее, но до сегодняшней ночи она не чувствовала здесь тревоги.
Это было не просто чувство, что за ней наблюдают. А скорей ощущение будто кто-то, очень легко прикасается к ее спине.
Это просто смешно. Никто не наблюдает. Никто не прикасается ко мне. Ты просто устала и тебе нужно поспать. Поэтому спи. Отдохни немного, и завтра все станет более ясно. Завтра они куда лучше смогут разобраться с тем, что же здесь происходит.
Тесса совсем не была уверена, что верит в это, потому что все в ней кричало, что во время или после ее поездки в Резиденцию, что-то стало другим, изменилось, возможно, даже она сама. И это была разница, которую она не понимала.
Это было необходимо понять, но ее мысли бесполезно ходили кругами, пока, наконец, устав Тесса не заснула.
И увидела сон.
Глава 7
— Вы посылали за мной, Отец?
— Да, дитя. Как ты себя чувствуешь?
Бэмби улыбнулась.
— О, я чувствую себя отлично, Отец. Я всегда чувствую себя превосходно после того, как рассказываю свою историю в церкви.
— Я рад слышать это, дитя. — Он поощрительно улыбнулся, обходя свой стол и беря ее за руку. Но даже с улыбкой на губах, он выглядел бледным и усталым, его глаза потемнели и были необычайно тусклыми и практически неживыми. — Я хочу, чтобы ты села со мной и поговорила немного.
— Конечно, Отец.
Бэмби села на единственный стул для посетителей с низкой спинкой, который стоял перед его большим столом из красного дерева.
Он присел на край стола, продолжая держать ее за руку.
— Ты ведь была счастлива здесь, с нами?
— Очень счастлива, Отец. Все именно так, как я и сказала в церкви. Я обрела здесь мир. Я нашла здесь Бога.
— А Бог рад, что ты нашла Его. Он очень сильно любит тебя.
У Бэмби на глаза навернулись слезы.
— Я чувствую это. Благодаря вам и церкви, я действительно чувствую это, Отец.
— Я знаю, дитя. И Господь тоже знает. Но никогда не повредит помолиться Ему и поблагодарить за свое счастье.
Он соскользнул со стола и обошел стул, отпустив ее руку, чтобы положить свои ладони ей на голову точно так же как ранее в церкви.
И точно так же как в церкви, она склонила голову и закрыла глаза.
— Помолись со мной, — сказал Преподобный Сэмюель, его глаза немного прикрылись, а голос охрип. — Возблагодари Бога вместе со мной, дитя.
— Да, Отец. Я благодарю Бога… — она неожиданно дернулась и застонала, ее голова откинулась назад.
Он ладонями обхватил ее голову, пальцы нежно двигались, будто массируя ее, голова Сэмюеля двигалась из стороны в сторону, будто слепо что-то ища.
— Поблагодари Бога, — сказал он хрипло. — Поблагодари меня. Отдай себя мне, дитя.
Бэмби вновь застонала. Ее руки, лежащие на подлокотниках стула, конвульсивно подрагивали, а затем обхватили дерево, и ее пальцы сжимались до тех пор, пока не побелели от напряжения.
— Отдай мне, дитя. Отдай мне все, чем ты являешься, все, что у тебя есть.
— Да, Отец… да… о, Господи… так хорошо…
Ее грудь поднималась и опадала, а ее тело подрагивало. Снова и снова, будто сотрясаемое волнами чувственного удовольствия. Прошли долгие минуты. Ее лицо побледнело, затем покраснело и побледнело вновь. Ее стоны становились тише, слабее. Хватка рук на стуле ослабла, пальцы разжимались, пока не расслабились окончательно.
Преподобный Сэмюель поднял голову, его глаза открылись. Он на минуту перевел взгляд на Бэмби, а затем убрал ладони и направился к своему столу.
Он… изменился. На его лице появился здоровый румянец, его глаза стали яркими, и каждое движение было наполнено энергией. Даже его волосы выглядели скорей серебренными, нежели серыми. Казалось, он почти сияет.
— Спасибо тебе, дитя, — мягко сказал он.
Он опустился на свой стул, затем нажал кнопку на замысловатом телефонном аппарате.
Открылась дверь, и в комнату вошел Риз Демарко.
— Мы с Бэмби закончили, — сказал Сэмюель.
— Конечно, Отец. — Демарко подошел к стулу для посетителей и поднял Бэмби, легко придерживая ее безвольное тело. — Сегодня понадобится что-то еще? — добавил он, продолжая держать молодую девушку на руках.
— Нет, думаю, нет. Спокойной ночи, Риз.
— Спокойной ночи, Отец.
Демарко вынес Бэмби из комнаты, тихо закрывая за собой дверь.
Сэмюель откинулся назад на стуле и засмеялся.
— Как хорошо, не чувствовать голода, — сказал он.
Тесса со вздохом села на кровати, ее сердце бешено стучало.