— По-моему тоже. Но… не то время и место. Может, когда все закончится и уляжется…
— Живи сегодняшним днем, — посоветовала Холлис. — Когда вся закончился и уляжется пыль, вероятно лишь некоторые из нас останутся на ногах.
— Да, — согласилась Тесса. — Этого я и боюсь.
— Уверен, что хочешь сделать это? — спросил Гелен.
Бишоп поднял глаза от карты, которую изучал, и обнаружил, что Квентин и Гелен наблюдают за ним.
— Уверен.
— Мы полагаемся на огромное количество «может быть», — указал Квентин. — Фактически на целый ряд этих «может быть». Может быть, погода поможет. Может быть, наши способности будут изменены так, что мы сумеем ими воспользоваться, черт да хотя бы просто контролировать их, внутри Резиденции. Может быть, Сэмюель не поймет, что мы внутри до тех пор, пока не станет слишком поздно.
— Мое любимое «может быть», — добавил Гелен.
— Оно — сногсшибательно, — согласился Квентин.
— Если у кого-либо из вас есть идея получше, сейчас самое время поделиться ею, — сухо произнес Бишоп.
Молодые люди переглянулись, а Гелен пожал плечами.
— У меня ничего.
— Да, — сказал Квентин. — У меня тоже. Как это не печально.
— Тогда будем обходиться тем, что имеем.
— Риз не смог найти доказательства в этом месте за два года, а он — хорош, — вздохнул Квентин.
Гелен что-то еле слышно пробормотал.
Квентин проигнорировал его, сфокусировав свое внимание на начальнике.
— Если бы там было за что зацепиться и получить ордер, он нашел бы это. Даже если твой дружелюбно настроенный федеральный судья согласится, что у нас есть основания и выпишет ордер, это всего лишь позволит нам законно попасть внутрь. И так как мы стараемся избежать апокалептической версии Уэйко, мы должны войти туда тихо и незаметно.
— В любом случае ничего хорошего не выйдет, если мы пойдем вооруженные до зубов, — указал Гелен. — Только не против Сэмюеля.
— Что возможно успокоит судью, так как он и не представляет, что мы имеем дело с чем-то куда более опасным, нежели огнестрельное оружие.
— Вообще-то, — сказал Бишоп. — Судья Райан все знает об экстрасенсах и о том, насколько опасными могут быть экстрасенсорные способности.
— Судья Райан, — Квентин уставился на него. — Бен Райан?
— Бен Райан. Он занял пост федерального судьи около года назад, и мы в его юрисдикции.
— Как там Кэсси?
— Кэсси расцветает. Как и девочки.
— А, — сказал Гелен, обнаружив связь. — Твоя кузина Кэсси. Она получила назад свои способности?
— Она может вступать в телепатическую связь с Беном, но и только. И это полностью устраивает их обоих.
Но Квентин думал уже о другом.
— Значит Бен влип в это вместе с тобой. Если мы покинем Резиденцию без Сэмюеля под стражей и/или без достаточных доказательств или свидетелей, чтобы возбудить против него дело, многие окажутся в неловком положении.
— Риск стоит того, — коротко ответил Бишоп. — И Бен согласился.
— Директор может использовать против тебя любой провал. Особенно нечто потенциально взрывоопасное, как например преследование религиозного лидера — секта эта или нет. Именно этого он и ждет.
— Я знаю.
— Трудное положение, — посмотрев на Гелена, сказал Квентин.
— Мы должны были привыкнуть к этому. Как часто мы оказывались в ситуации, когда ставки очень высоки и при этом, практически ничего не знаем наверняка?
— Нечасто. И все же мы побеждали. Пока, по крайней мере. — Квентин нахмурился. — Но я хотел бы, чтобы Холлис здесь не было. У нее больше жизней, чем у кошки, но к данному моменту она использовала большую их часть. И со страхом Сэмюеля к медиумам…
— Это — слабость, — проговорил Бишоп. — Мы используем ее против него, если будет нужно.
— И как мы сделаем это? — вежливо поинтересовался Квентин.
— Холлис знает, что делать.
— Да, и это — превосходно, если энергия в Резиденции повлияет на нас так, как мы надеемся. Но если нет — если все пойдет неправильно, как частенько происходит в противостояниях, в которые мы попадаем — тогда что? Холлис стоит в открытом дверном проеме между этим и другим миром, и один хороший толчок не в том направлении и мы потеряем ее.
— Я знаю, — сказал Бишоп.
— Думаю, Сэмюель не будет медлить. На самом деле, предполагаю, что вытолкнуть ее будет его естественной реакцией.
— Я знаю и это, — повторил Бишоп.
— Кроме того, есть еще Тесса. Мало того, что она отправится в Резиденцию одна, но еще достаточно велик шанс, что Сэмюель узнает о ее приезде, и у него будет время подготовить ей миленький прием.
Бишоп не стал повторять своих слов, а просто ждал.
— Ходишь вокруг да около, — пробормотал Гелен.
— Я не знаю никакого другого способа, — ответил ему Квентин.
Гелен открыл было рот, чтобы прокомментировать, но звонок сотового отвлек его.
— Еще одна вещь, — тихим голосом сказал Квентин, когда Гелен ответил на звонок. — Связь в долине действительно дерьмо. Сойер сказал, что полицейское радио не намного лучше. Особенно сейчас, со всей этой колеблющейся энергией, запертой в долине. Та активность, которая мы надеемся, усилит наши способности, в то же время сделает связь между нами практически невозможной, особенно когда мы не уверены, сколько его понадобится Тессе для выполнения ее части.
— У меня есть кое-какая идея на этот счет, — сказал Бишоп.
Гелен захлопнул сотовый и произнес:
— Ха.
Мужчины посмотрели на него.
— Отчеты о моей смерти, — проговорил он, — очевидно, дошли до Директора.
— Он все еще в Париже, — медленно сказал Бишоп.
— Да. Но вопрос в следующем — как эта информация дошла до Вашингтона, не говоря уж о Париже? Никто из вас не докладывал. Помимо Риза, только два человека были свидетелями того, что в меня стреляли, и я умер. Никто из них не мог знать, что я из ФБР. И оба предположительно преданные члены церкви Преподобного Сэмюеля.
Вашингтон
Когда зазвонил телефон, было около полуночи. Но сенатор Лемотт все еще не спал, лежа в постели. Он отложил в сторону непрочитанную газету, снял очки и ответил на звонок.
— Лемотт.
— У меня для вас сообщение, сенатор. С далекого юга. — Голос был приглушенным, нельзя было даже определить, кому он принадлежал — мужчине или женщине.
— Какое сообщение?
— Он нашел судью, готового помочь. Федерального судью. Ордер был подписан около часа назад. Они собираются в Резиденцию завтра утром.
— Значительными силами?
— Не совсем.
Лемотт слушал приглушенный голос еще минуту или две, а затем просто сказал:
— Спасибо.
И повесил трубку.
Еще несколько минут он сидел в кровати, уставившись на горящие, потрескивающие дрова в камине, но не видя их. Затем протянул руку к ящику тумбочки и вытащил сотовый. Он нажал одну кнопку и подождал, пока телефон не соединится. Когда на другой стороне ответили, он очень отчетливо произнес единственное слово.
— Гадюка.
Затем закрыл телефон. Не медля ни секунды, точным броском отправил его через всю комнату в огонь.
Он не стал тратить время на то, чтобы отодвинуть газету и покрывало в сторону, а просто сел на край кровати и использовал телефон, стоящий на тумбочке, второй раз за ночь. И снова, на его звонок ответили практически моментально.
— Да, сенатор.
— Подготовьте самолет. Я в пути.
— Да, сэр.
Сенатор Эйб Лемотт повесил трубку, затем прошел в гардеробную и включил свет. Он снял с полки одного из шкафов уже собранную сумку и поставил ее рядом.
Сумка была упакована уже достаточно давно.
Он сделал глубокий вдох и медленно выдохнул, расправив плечи, будто сбрасывая ношу.
А затем начал одеваться.
Глава 18
Сначала Руби даже не была уверена, что очнулась. Стояла непроглядная тьма — такая, которая возможна только во сне. Кроме того, ее окружала необычайная тишина, будто на земле и на деревьях лежит толстый слой снега и приглушает все звуки.