— Еда. Самая лучшая вещь в жизни. Как и сон.
— Сон?
— Да.
— А что это?
— Лучшая вещь в жизни.
— А еда?
— Тоже.
— А что лучше?
Боря завис, не зная, что ответить. Я же порадовался, что в моих кошелях всегда достаточно еды.
— Еда и сон помогают людям жить, — пришёл я на помощь Боре.
— О, — Кукла вдруг замерла. Игрушечный барашек врезался ей в спину и отскочил, Боря негодующе хрюкнул.
Я остановился рядом с Куклой. Её деревянная голова повернулась ко мне, в её глазах застыла растерянность.
— Я вспомнила. Я что-то вспомнила.
Острова Англов, Летающий Остров Богини Аннабель, Секретный Этаж.
Седой старик в бело-золотых одеждах сидел в позе лотоса перед металлическими дверьми и медитировал. Вместо глаз, носа и ушей у него зияли тёмные провалы, а губы были сшиты золотыми нитями.
Старик не шевелился. Казалось, что даже его сердце — и то замолкло.
Треск!
Старик дёрнулся. Странный звук раздался из комнаты, которую он охранял вот уже более двух веков. Старик поднялся и приложил руку к двери. Она вошла внутрь и отъехала в сторону, выпустив клубы ледяного тумана.
Старик вступил в комнату и замер. Его лицо искривилось в ошеломлении. Посреди небольшого помещения, заполненного морозным паром, в метре над полом висел ледяной гроб. На каждой его плоскости сияли пять граней узоров.
Губы старика скривились в странной улыбке. Провалы его глаз смотрели в одну точку — на крышку гроба, на которой появилась кривая трещина.
Ледяной Гроб треснул.
Тихий Океан, дно самой глубокой впадины.
Гигантская чёрная змея с головой рыбы, которая спала последние несколько веков, проснулась. На её морде открылись десятки чёрных глаз, голова медленно повернулась к небольшому холму, покрытому водорослями и мхом. Рыба помнила, что под этим холмом скрывается строение, возведённое из чёрного кристалла. И прямо сейчас кристалл вибрировал.
Мох и водоросли начали опадать вниз, и глаза древнего зверя увидели первый элемент строения — кристаллический крест с петелькой сверху, который венчал крышу.
Чёрный Замок, о существовании которого никто на Терре не знал, пробудился.
❤️❤️
Глава 2. К сакуре
— И что ты вспомнила? — спросил я застывшую Куклу.
— А? — она повернула ко мне голову. — Я вспомнила.
— Что?
— Когда в этот мир придёт приглашённый — сакура начнёт цвести. Это знак. Про который все в Кукольном Домике давно забыли.
— Ты только это вспомнила? — уточнил я.
— Да. А теперь давай быстрее пойдём к сакуре! — Кукла рванула с места и быстрым шагом направилась в сторону дерева.
Как я и говорила, — голос Алисы был мрачен, — твой приход запустил алгоритм цветения. Мне это не нравится.
«Думаешь, Аматэрасу использует меня?»
Да, в этом я уверена. Но другое дело — какие у неё цели. И не станут ли они причиной нашей гибели.
«Я сомневаюсь, что всё настолько плохо».
Она создала мир, как и Анубис. И связала его с твоим прибытием. Вдруг сакуре необходима кровь будущего Бога для того, чтобы цветение достигло финальной стадии? И сейчас Кукла ведёт нас на заклание, как овец. Или ей нужна не твоя кровь, а я — жидкий чип?
Я чуть замедлился, обдумывая пугающие догадки Алисы. Ей явно не нравится происходящее. Как и мне. Я надеялся отыскать то, что поможет мне стать сильнее или откроет правду о подопытных, которым вкололи жидкий чип. А в итоге оказался втянут в непонятную схему.
Но дороги назад не было. Я могу только поверить Като и продолжить свой путь. Самостоятельно Кукольный Домик я в любом случае не покину.
Спустя два дня пути без сна и остановок, я попросил Куклу притормозить.
— Мне нужен отдых, — пытался объяснить я.
— Зачем? — не понимала Кукла. — Нам надо к сакуре.
— Я больше не могу идти. Мне надо поспать и отдохнуть.
— Ну хорошо. Долго?
— Да.
— Плохо.
Я устало вздохнул и сел на землю у дерева, похожего на берёзу. Только кора у неё была не белая, а зелёная.
— Я тебе скажу, когда смогу идти.
Мне и правда жутко хотелось спать. За эти два дня мы прошли несколько лесов, долин и небольших плоскогорий. Переправились через речушку и даже стали свидетелями знатной сечи — деревянные солдаты, костяные матрёшки и десятиметровые мягкие игрушки яростно мутузили друг друга. Любой из ударов этих созданий отправил бы на тот свет любого Трибуса — в этом я уверен.