— Не бойся ничего, я с тобой. — Блейд склонился поцеловать ее. — Одевайся и спускайся вниз. Все будет хорошо.
— Но я не понимаю…
— Тс-с… — Он прижал палец к ее губам. Все та же капризная, своевольная девочка, его Талин! — Я же сказал, ничего не бойся. Они не причинят никому зла. Нам просто надо закончить с ними одно дело. Доверься мне, любимая…
Поняв наконец, что от Блейда ей ничего не добиться. Талин покорно поднялась с постели и крикнула служанку. Повинуясь приказу, та принесла воды и зажгла лампу. Блейд, наскоро умывшись и одевшись, поспешил выйти за дверь; в руках у него был длинный, увесистый сверток. Если Талин и показалось это странным, она ничего не сказала.
Она поднялась с ложа, не успевшего остыть от любви. Не спеша отошла ото сна. Серебряным колокольчиком вызвала служанок, те одели ее в пурпур и лен, уложили пышную гриву волос в прихотливую прическу, подкрасили хайенской лазурью веки, а губы — мареной Канитры. Поверх пурпура и льна накинули мантию с золотыми кречетами на смарагдовом фоне, к роскошному сафьяновому поясу прикрепили острый стилет с костяной рукояткой, на которой рукой безвестного мастера были искусно вырезаны тридцать три воина, сошедшихся в бою между собой. И было у каждого воина по три оруженосца, и каждый оруженосец держал под уздцы коня, и была на каждом коне попона с гербами рода всадника…
Блейд спустился по парадной лестнице вниз. У тронного зала в растерянности толпились стражники.
— Мы ничего не могли сделать, господин… — Испуганный сотник поспешил навстречу Блейду. — Эти ведьмы… Они прошли, словно нас здесь и не было… Колдовство, клянусь Тунором!
— Ничего, — Блейд кивнул старому вояке. Друсы, с их талантами, и не на такое способны, в чем он убедился на собственном опыте. — Все в порядке… Но пошли людей за Абдиасом, Ярлом и старшими советниками. Я хочу, чтобы все собрались здесь. И пусть в зале зажгут факелы…
Начальник стражи молча кивнул и бросился выполнять приказ. Появление человека, который в состоянии был взять ситуацию под контроль, заметно приободрило его.
Глубоко вдохнув, чтобы собраться с мыслями и успокоиться, Блейд распахнул двери тронного зала.
Два десятка глаз пристально уставились на него из-под серых капюшонов. Тяжелые пристальные взгляды буквально придавливали странника к земле, но он стряхнул с себя наваждение.
— Приветствую вас, святые сестры… — Голос его гулким эхом раскатился в огромном зале. Жрицы, застывшие полукругом напротив двери, даже не шевельнулись.
Несколько секунд длилось это молчаливое противостояние; наконец цепочка друсов разомкнулась, и одна из них вышла вперед. Блейд узнал ее: та самая старуха, что встретила его в Дру Тале. Видимо, она была чем-то вроде матриарха в общине.
Блейд поклонился ей с учтивой насмешливостью.
— Добрый вечер, госпожа моя. Рад видеть вас всех в добром здравии. Удачным ли было ваше путешествие?
Жрица ощерилась, обнажив остатки гнилых зубов.
— Не надейся обмануть нас лживыми речами, убийца! Мы пришли вернуть то, что принадлежит нам! — Она не спускала глаз со свертка в руках Блейда, угадывая в нем заветный меч. — Отдай Асквиоль, и мы уйдем!
Блейду это до боли напомнило их разговор рядом с убежищем друсов, где требовал он, а старуха отвечала угрозами и насмешками. Сейчас он был в положении силы и мог позволить себе ответить ей тем же. Однако… имелся ли во всем этом смысл? Отыграться на старухе, что стояла одной ногой в могиле? Едва ли это могло доставить ему удовольствие.
— Я помню о нашем соглашении, госпожа. И намерен соблюсти его, хотя вы, по всей видимости, готовы в том усомниться.
— Не без причины, принц Лондонский, не без причины.
А, так им уже стало известно, кто он такой!
— Ты погубил трех наших сестер, Ричард Блейд! — Шамкающий голос старухи налился силой ненависти, обретя неожиданную звучность. — Но не надейся, что это сойдет тебе с рук. Богиня помнит все! Тебе не уйти от мести Друззы!
Странник с откровенной насмешкой пожал плечами.
— Ты повторяешься, женщина; такие слова я слышал уже не однажды. Сколько ни сотрясай воздух проклятиями, ты не испугаешь меня. — За спиной послышались удивленные голоса и шум шагов: это спешили на зов придворные. Не оборачиваясь, Блейд жестом велел им войти в зал. — И, если вы намереваетесь что-то получить от меня, вы выбрали плохую тактику.
Кто-то встал рядом с ним; сухая сильная рука легла ему на плечо.
Абдиас… Блейд дружески улыбнулся ему. Глаза советника сумрачно сверкнули. В правой руке он сжимал склянку с тайо, как бы стараясь обрести в ней защиту.
— Что здесь происходит, мой господин? Зачем пришли эти… эти женщины?
Никому, даже старому Абдиасу и Талин, он не рассказывал о своем договоре с друсами и о том, что в его руках священные реликвии их ордена — меч и медальон. Не делился он ни с кем и своими планами насчет дальнейшего.
И сейчас он физически ощущал испуг и тревогу придворных, напряжение Ярла, враждебность друсов.
Те явно недоумевали, с какой стати их приветствует столь значительное и важное сборище. Блейд заметил, как жрицы обмениваются недоуменными взглядами; он от души наслаждался, ощущая себя хозяином положения. Если бы они знали…
— Итак, — кивнул он старшей жрице, — избрана ли новая Друзилла?
Вместо ответа старуха махнула рукой. Из полукруга друсов вышла женщина в обычном сером одеянии. На вид она ничем не отличалась от остальных… Повинуясь кивку старухи, она откинула капюшон, глядя Блейду прямо в глаза.
Он выдержал взгляд. Ненависти и злобы ее ему нечего было страшиться. И она первой опустила глаза.
Светлые волосы, правильные черты лица… Она была довольно хороша собой, но Блейд не ощутил и тени того страстного влечения, что чувствовал к Канаки и Сатале. Может, лишь обладание божественными атрибутами сообщало прежним Друзиллам ауру особой привлекательности… Жаль, что эту теорию ему не удастся проверить.
Абдиас, суетливо потирая руки, встал слева от Блейда, окинув быстрым, ничего не упускающим взглядом зал, задержавшись, подобно друсам, на свертке в руках Блейда.
Сочтя, что время наконец пришло, тот обернулся к придворным, краем глаза продолжая наблюдать за жрицами.
В дверях зала собралась уже изрядная толпа. Одетые впопыхах, с взъерошенными со сна волосами, они представляли комичное зрелище. Заспанные глаза смотрели настороженно, на большинстве физиономий читался неприкрытый страх. Никогда прежде им не доводилось встречаться с друсами в таком числе и так близко…
— Господа мои, — поклонился им Блейд, — прошу простить, что поднял вас среди ночи, но дело не терпит отлагательств.
— Что происходит? В чем дело? — загомонили тотчас самые храбрые. Но тут же смолкли, повинуясь властному жесту принца Лондонского.
— Все объяснения будут даны вам в свое время. — Он вновь обернулся к друсам, указывая рукой на молодую женщину, стоящую впереди. — Служительницы богини земли избрали свою новую Друзиллу. Именно ей я должен передать атрибуты власти. Однако…
В дверях послышался взволнованный гомон. Толпа почтительно расступилась. На лице Блейда заиграла победная улыбка.
Талин Владычица Севера, была неотразима в мантии с золотыми кречетами на смарагдовом фоне, подпоясанная роскошным сафьяновом поясам с прикрепленным к нему острым стилетом с костяной рукояткой, на которой рукой безвестного мастера были искусно вырезаны тридцать три воина, сошедшихся в бою между собой. Царственной походкой вплыла она в тронный зал. Рядом выступал нахохлившийся со сна, ничего не понимающий, но донельзя серьезный Дик. Блейд шагнул навстречу, протягивая им руки.
— Ты бесподобна, дорогая… — прошептал он Талин.
Сердце его билось стремительно и так сильно, что, казалось, все в зале должны слышать его стук. Ибо расчет его оказался безупречен. И решающий момент наступил!
Поддерживая королеву под руку, он встал рядом с ней, так, чтобы в поле зрения одновременно оказались и придворные, и жрицы. Абдиас, взяв с собой мальчика, отошел чуть в сторону, и Блейд чувствовал на себе обжигающую тяжесть его взгляда.