Она выскользнула из кабинки, слишком потрясённая, чтобы сразу заметить, что он действительно отпустил её.
Она вырвалась на улицу через дверь, позволив ей срикошетить от стены по пути на мощёную улицу.
Она видела испуганные и немного удивлённые взгляды стоявшей вокруг толпы, но ни один из зевак не приблизился к ней.
И было очевидно, почему.
Некоторые из них даже отступили на шаг, когда Лейла оглянулась через плечо и увидела, что Калеб следует за ней.
Она зашагала прочь, шлепая по лужам. Её гнев и боль от того, что он предложил, были слишком велики, чтобы их можно было сдержать. Искушение побежать было непреодолимым, но она знала, что её дрожащие ноги, не говоря уже о каблуках, не смогут унести её достаточно быстро или далеко.
Он схватил её за руку, разворачивая лицом к себе.
— Не прикасайся ко мне! — предупредила она, сердито глядя на него снизу вверх, выдергивая руку и с силой отступая на шаг. — Держись от меня подальше.
Она посмотрела поверх его плеча и увидела, что группы людей вдалеке перестали болтать и посмотрели в их сторону. Очевидно, это было зрелище, которое они нечасто видели, и их нездоровое молчание только подтверждало, что она, вероятно, совершала ещё одну большую ошибку, бросая ему вызов на публике, чем уходя от него в первую очередь.
Но тогда, может быть, ему не повредит почувствовать хотя бы частичку того унижения, которому он её подвергал.
— Ты можешь управлять этим местом, но ты не управляешь мной, — сказала она достаточно громко, чтобы услышали остальные. — Я никогда, ни за что не подчинюсь тебе. Так что можешь идти и трахать себя, к чёрту твои пророчества и к чёрту весь Блэкторн, мне всё равно.
Его зелёные глаза сузились, самообладание было подобно тихим водам перед цунами.
— Тот ещё великий лидер вампиров, — она посмотрела мимо него на толпу. — Ты это слышал? Вот что я думаю о твоём восхождении к превосходству. Вот что я думаю…
Долю секунды спустя она была в его объятиях. Он крепко прижал к его груди, рукой зажал ей рот и почти понёс её в переулок слева от них.
У неё перехватило дыхание, она ударила его по голеням, вдавив каблуки, но он только приподнял её повыше, убрал руку от её рта и стянул босоножки с её ног.
Он ворвался в приоткрытую дверь слева, пинком захлопнув её за ними, отбросил её босоножки в сторону и прижал её к стене затенённого помещения заброшенного дома.
Она смотрела в его зелёные глаза, теперь тёмные в полумраке, пока он с легкостью прижимал её к холодной, твёрдой стене.
— В чём дело, Калеб? Неужели самообладание пошатнулось? Неужели ты снова не добиваешься своего?
Она знала, что подталкивать его дальше было непростительно, как ради неё самой, так и ради него, но её гнев был слишком силён.
— Что ты собираешься делать на этот раз? Потому что, знаешь что? Мне уже плевать. И тебе это не нравится, не так ли? У тебя нет надо мной власти.
Его молчание пугало её, его хватка на её плечах напоминала ей, какой глупой она была.
В тишине она не слышала ничего, кроме своего собственного прерывистого и неглубокого дыхания, воздух был наполнен пылью заброшенной комнаты. Она нервно посмотрела мимо него на маленькую пустую комнату, на деревянную лестницу с решётками справа от неё.
— Я не боюсь тебя, Калеб, — добавила она, сердито глядя на него в ответ.
— Да, это так, потому что ты, может быть, и храбрая, но не глупая.
Она не была глупой, и он тоже. И она видела признание в его глазах. Она знала, что он хотел бы сделать из этого нечто большее, чем довести её до Края в каком-нибудь тёмном, заброшенном доме, прижимая к какой-то облупленной и покрытой пятнами стене. Он хотел бы сделать из этого нечто большее, чем просто заявить о своём статусе Трайяна в момент гнева. Но её необъяснимо охватил трепет от возможности того, что она могла бы вывести его из себя настолько, что его самообладание пошатнулось. Что она довела его до этого острия ножа… что именно она подтолкнула его к действию.
Ветерок трепал то, что осталось от занавесок, сквозь треснувшие окна, отчего казалось, что они дышат — медленно, прерывисто. Контраст с её учащённым пульсом.