И когда он опустил её на кровать, она обвила его ногами — своего идеального вампира, который разжигал чувства, неподвластные логике. Но её чувства к Калебу никогда не были основаны на логике.
Она скользнула руками к его ягодицам и прижалась лоном к его паху, соблазняя его ещё больше.
У неё снова гудело в голове, как тогда, когда она впервые приехала в Блэкторн, когда с самого начала почувствовала свою обречённость, просто появившись тут.
Инстинкт самосохранения кричал ей остановиться, рассказать ему о своих чувствах в последней отчаянной попытке спасти их обоих. Довериться ему настолько, чтобы он был в долгу перед ней за спасение своей жизни, а также жизни своего брата, и спас её сестёр в ответ.
Или прозвенит похоронный звон по ним обоим. Для человечества.
Она просунула руки между ними и расстегнула его рубашку, а затем стянула её вниз по его гладким, твёрдым плечам.
Он сорвал оставшуюся часть за неё, на мгновение встретив её взгляд.
Его губы снова встретились с её губами, покалывание пробежало по её позвоночнику и кончикам пальцев, когда она крепче сжала его волосы на шее — шелковистые на ощупь, точно такие же, как его прохладная, безупречная кожа. Она провела руками вниз, достигнув поясницы и чувствуя, как его мышцы подрагивают под её ладонями, пока он целовал её шею, её декольте.
Голод в его поцелуях усилился, и он начал прижиматься к ней, создавая естественный ритм, который стал таким закономерным между ними.
Скользнув руками по его бёдрам, вдоль пояса брюк, она расстегнула пуговицу, затем молнию.
Он не протестовал, снова целуя её в шею до уха, взяв мочку в рот, нежно посасывая, продолжая прижиматься к ней.
Она спустила с него трусы, выпуская его и ощущая его твердость в своей руке, а он схватил её за шею и прильнул губами к её губам.
И в этот момент она ничего так не хотела, как снова почувствовать его внутри себя. Больше всего на свете она хотела быть так близко к нему. Если этому суждено было закончиться, она хотела, чтобы это закончилось вместе с ним. И ей нужно было показать ему, что она чувствует, даже если она не могла сказать ему об этом.
Она направила его эрекцию к своему лону, приподнявшись ему навстречу. Крепче обхватив его бедра, скользнула бедрами выше и обхватила ими его торс.
И она прильнула губами к его губам, целуя его глубже, честнее, чем когда-либо осмеливалась. И она сохранит этот поцелуй. Он вошёл в неё, и она обхватила его шею руками.
А потом он отстранился.
Он поднял голову, пристально посмотрел ей в глаза, на мгновение заставив её замереть, а затем, сверкнув резцами, глубоко и сильно укусил её в шею.
❄ ❄ ❄
Джейк ворвался в пентхаус, разъяренный тем, что телефон Калеба был выключен. Но балконные двери были открыты, а это означало, что его брат определённо был где-то поблизости.
— Калеб!
Он точно знал, что делает Лейла. Калеб будет испивать всего-навсего обычную ведьму… ведьму, чья душа недостаточно сильна, чтобы Калеб мог поглотить её на Краю.
Это было вдохновенно. Это было гениально. Она не могла убить его один на один в бою, но она могла убить его смертельным поцелуем.
И покончить с собой в процессе.
Он спустился в покои своего брата, пересёк пустую библиотеку и вошёл в открытую дверь спальни. Он вошёл в ванную комнату и увидел на полу промокшее красное платье. Он развернулся на каблуках и выбежал обратно в гостиную, а оттуда на террасу.
Он посмотрел на открытые двери террасы и на ступеньки впереди. Паника сжала его грудь, когда каждый инстинкт подсказывал ему, что если Калеб отвёл её именно туда, то, возможно, уже слишком поздно.
❄ ❄ ❄
Лейла вздрогнула, когда внезапная жгучая боль ошеломила её, заглушив все остальные чувства в её теле. Инстинктивно она прижала руки к его груди, пытаясь хоть как-то отдалиться. Но осознав, что это бесполезно, она сжала кулаки так, что побелели костяшки пальцев. Она схватилась за его руки, пока он медленно брал её кровь. Боль в шее, биение сердца, покалывания в пальцах рук и ног, заглушавшие все остальные ощущения.
Этого не должно было случиться. Он действовал слишком быстро, чересчур проворно. Лейла с трудом сглотнула, в горле у неё пересохло от боли. Она сдержала слёзы, собралась с духом и зажмурила глаза.
Она никак не могла отбиться от него. Ничто не заставит его остановиться, пока она не признается.