— Но пока я верю тебе только на слово, не так ли?
Она нахмурилась.
— Ты видел, как я это сделала.
— Всё выглядело будто ты сделала это. Но я также знаю, как очень эффективно можно использовать удерживающие заклинания, чтобы вывести вас, ведьм, из затруднительного положения.
Её сердце подпрыгнуло. Это даже не приходило ей в голову.
— Ты думаешь, я выкинула какой-то фокус?
— На рассвете мы узнаем, не так ли?
Рассвет. До рассвета оставались считанные часы. Об этом не могло быть и речи. Он, должно быть, сошёл с ума, если планировал удерживать её здесь так долго. Это было немыслимо.
— Ты не можешь держать меня здесь.
— Ты узнаешь, что я могу делать всё, что захочу. Теперь ты на моей территории.
Когда его тёмно-зелёные глаза сверкнули, она поняла, что прозвучала чистая правда. Точно так же, как теперь она знала, почему всё ещё жива — если бы она наложила удерживающее заклинание, и он бы убил её, Джейк умер бы вместе с ней.
По иронии судьбы, его подозрение стало её нынешним спасением, и она была не настолько глупа, чтобы утверждать обратное.
— Откуда ты узнал, кто я такая?
— Я повстречал достаточно. К тому же требуется нечто чертовски более могущественное, чем обычная ведьма, чтобы сделать то, что ты сделала сегодня вечером.
— Значит, у тебя были подозрения ещё до того, как я пришла. Но ты всё равно привёз меня сюда?
— У меня не было выбора.
— И ты обвиняешь меня в глупости или безрассудстве?
По тому, как сузились его глаза, она поняла, что он не оценил насмешку. Она взглянула на его забрызганную кровью рубашку после казни Тая — достаточное напоминание, чтобы оставаться умной. Она осторожно вглядывалась в блестящие зелёные глаза, задумчиво оценивающие её, внимательно читающие каждую её реакцию, каждое выражение лица. И она неохотно сопротивлялась запугиванию этих прекрасных глаз, таких тёмных в сумрачной комнате, его чёрных волос, растрёпанных над густыми прямыми бровями. Она вернулась к моменту, когда увидела его в первый раз — то инстинктивное, глубокое чувство желания снова нахлынуло на неё, поглощая её; что-то подсознательное, чрезвычайно сексуальное пробудилось в ней, несмотря на её страх.
Она стиснула руки, раздраженная и сбитая с толку своим влечением к нему. Для серрин было невозможно найти вампира привлекательным. Они были изначально невосприимчивы к их чарам. Но более того, он олицетворял всё, что она презирала. Всё, что она с детства научилась презирать. Но в равной степени она знала, что нужно быть мёртвой внутри, чтобы не увидеть его привлекательности.
Она уставилась в пол. Спорить с ним было бессмысленно. Может и поспорила бы с ним, если бы смерть или пытки были неминуемы. Но, похоже, это было не так. Поскольку её зубы стучали не только от холода, она стиснула челюсти.
— Итак, — сказал он, — как Алиша может не знать, кто ты такая? Потому что, если только она не выдающаяся актриса, она, в самом деле, ничего о тебе не знает.
Её пристальный взгляд вернулся к нему.
— Ты ей что-то сказал? Ты сказал, что она несведущая.
— Так и есть. На данный момент.
Её сердце бешено колотилось.
— Твоя проблема со мной, а не с ней. Отпусти её.
— На случай, если ты не заметила, наши брат и сестра в некотором восторге друг от друга. Не думаю, что она планирует куда-либо уезжать.
Лейла прищурила глаза.
— Если ты причинишь ей боль…
— Вряд ли ты в том положении, чтобы угрожать, ведь так, серрин?
— Ты не имеешь права так поступать с нами. Я пришла сюда помочь.
— Что, конечно, ты бы сделала охотно, если бы в уравнении не участвовала твоя сестра.
— Точно так же, как я была бы уже мертва или продана, если бы в уравнении не было твоего брата?
Его глаза мерцали в лунном свете.
— Так почему же она не знает?
— Потому что ей незачем знать, — сказала она. — И ты обязан мне оставить ей в неведении.
— Я думал, мы договорились, что, возможно, я тебе пока ничего не должен.
На этот раз она не разорвала зрительный контакт. На этот раз она смотрела прямо в его проницательные зелёные глаза. — Верь во что хочешь. На рассвете увидишь.
Через пару секунд Калеб встал. Он просунул колено между её ног и, раздвинув её бедра, когда между ними.
Лейла отпрянула, вцепившись в обе стороны сиденья. Она откинулась назад, стремясь нарушить интимность, когда он нежно взял её за подбородок, заставляя встретиться с его каменным взглядом.
— Тебе лучше надеяться на это, — сказал он. — Потому что ты у меня именно там, где я хочу. Ты и твоя младшая сестра. Просто запомни это.